Репортаж: Концерт датчан Lower в клубе «Дич»

В прошедший четверг в недавно вновь открывшемся московском клубе «Дич» (да, это то, что раньше называлось «Культом») состоялось выступление датчан Lower. Концерт был до последнего момента на грани срыва, менял организатора, пропавшего куда-то чуть ли не за день до концерта, и оказался практически без какого-либо промо и рекламы. Кажется, всю датскую сцену у нас преследует примерно одно и то же: Iceage с горем пополам перенесены на май, Communions в итоге и вовсе не приедут. 

Но в этот раз обязательства перед поклонниками были выполнены, и во время концерта едва ли приходилось вспоминать о проблемах с организацией. Полуподвальный клуб, бар с буквально парой напитков, 200 человек в одной небольшой комнате, по которой шатаются и сами участники Lower, мошпит размером в один квадратный мер и краудсёрфинг под потолком — в общем, всё как и должно быть на концерте панк-группы. 

Года три назад все крупные музыкальные медиа наперебой писали о том, как малолетки из новой волны датского панка шлют всех нас на***, периодически балуются националистической символикой, чем сильно возбуждают прессу, почти не дают интервью, но зато представляют собой по-настоящему свежую и интересную инкарнацию идеологии свободолюбивой молодёжной рок-музыки. Уже тогда стали понятны основные имена этой волны, и если Элиас Рённенфельт из Iceage — определённо главная звезда, то Эдриан Тоубро из Lower идёт сразу следом. 

Эдриан, возможно, куда более интересная фигура, рефлексирующая и постоянно ищущая нового: успел бросить гимназию в поисках жизненного опыта, поработал портье ради лёгких денег и на какое-то время даже уезжал жить в Африку, чтобы помогать в приютах и сколачивать деревянные сортиры. 

«Одна песня на альбоме написана именно об этом периоде моей жизни. Я думаю, все вещи, которые случались со мной, так ли иначе отразились в музыке и направили меня туда, где я есть сейчас. Кстати, раз уж мы в России, то надо вам рассказать, что я прочитал „Преступление и наказание“, пока жил в Африке. Без этой поездки я мог бы заниматься чем-то совершенно другим, например работать в больнице! 

Но это всё очень сложно — некоторые люди, например, с раннего возраста хотят иметь детей и семью, поэтому для них важно иметь формальное образование, чтобы их обеспечивать, и я их понимаю. Но ты не должен учиться только для того, чтобы иметь диплом. Если ты собираешься стать врачом, то было бы неплохо, чтобы тебя самого это интересовало и даже захватывало. В будущем я тоже, наверное, хотел бы его получить, потому что в конце концов в жизни чрезвычайно много всего интересного — например, история, философия или международная политика.

Моя экспрессия на концертах — это совсем не злость, это намного более сложная смесь из множества эмоций. Когда я был моложе, я вообще много слушал The Smiths. Думаю, это чуть ли не лучшая музыка, которая когда-либо была записана. Я люблю Моррисси, но не могу сказать, что он оказал на меня основное влияние. Огромное количество людей, о которых я узнал ещё в детстве или буквально недавно, — все накладывают сильный отпечаток и очень важны для меня.

Честно говоря, я даже не особо-то пытался хоть когда-то писать стихи до того, как появились Lower. Всё началось, когда я стал плотно заниматься музыкой. Вообще, я очень много думаю о своей лирике и трачу кучу времени, чтобы написать хоть что-то. Я всегда хочу создать что-то особенное, поэтому не записываю ничего на скорую руку».

Стоит также отметить, что если идеология панка за прошедшие три года почти никаких изменений в музыкальной среде Копенгагена не претерпела, то конкретные жанровые клише постепенно растворяются. Так, Communions успели давно заявить, что вообще никогда панк писать и не собирались, им по душе поп-песни; Iceage на свежих пластинках уходят в намного более сложные музыкальные конструкции; сам Рённенфельт сколотил группу, с которой играет почти кабаре, а Эдриан нам заявил прямо: «Для группы Lower очень важно развиваться и постоянно пробовать что-то новое. Поэтому наш следующий альбом, конечно, уже будет звучать сильно иначе». Но пока этого не случилось, у москвичей была отличная возможность потолкаться локтями под скачущие барабанные сбивки и примитивные гитарные риффы.