Герои
«Пока есть силы, нужно делать»: Интервью с татуировщиком Gera IX
Не так давно в московскую студию Love Life Tattoo приезжал тюменский художник Gera IX. Год назад он уже появлялся на страницах нашего журнала. Тогда мы разговаривали с ним о граффити, а теперь решили допросить на предмет татуировки — его работе в берлинской тату-студии AKA, тюремной эстетике и русских мотивах.
интервью
Gera IX
татуировщик
FF. Как бы ты определил свой стиль?
Как такового стиля у меня нет, есть использование разных техник — тот же дотворк, линейная графика по типу гравюрной, немножко традиционного олдскула. По сути, то, что я делаю, — это иногда более примитивная, а иногда более детализированная графика, и поэтому для моих работ можно взять более широкое название — графика.
FF. Как ты думаешь, какое место занимает татуировка в современной культуре?
Татуировка выходит за пределы ремесла и становится частью современного искусства. На Западе появляются издания и люди, которые пытаются развивать это направление — то же сообщество Sang Bleu, с их специфическим подходом к татуировке и собственным видением. Я думаю, что татуировка сейчас выходит на некоторый уровень современного искусства. Художники и обращались к татуировке и раньше, но она выступала скорее как перформанс — когда Сантьяго Сьерра проводил по четырём телам одну линию, например. Но в этом не было эстетики и красоты, которые появилась сейчас.
FF. Тогда, мне кажется, татуировка была вторична по отношению к перфомансу.
Да, татуировка больше интересовала художников как процесс, а не результат. А сейчас в татуировке есть очень интересные мастера, которые выходят за рамки традиционных вещей, в то время как традиционные вещи становятся классикой.
FF. А чем является татуировка для тебя?
У меня есть три основных занятия. Графический дизайн — это моя работа и средство заработка. Есть граффити, которое переросло для меня в понятие искусства: я делаю это исключительно для себя и не работаю на заказ. Татуировка — это то, чем я начал заниматься недавно, полтора-два года назад. Татуировка тоже в некотором роде для меня является средством заработка, но я не иду на всё подряд в татуировке. Если мне не будет интересна идея и человек, то мне проще отказаться.
FF. У тебя есть художественная школа, и татуировке ты, насколько я знаю, учился. Что это тебе дало, какой главный урок вынес из обучения?
Я из Тюмени — это небольшой город, где все очень консервативно, у нас есть татуировщики, но все они приверженцы фотореализма. Я нашёл через знакомого в Омске мастера, который мне рассказал про оборудование, про технику безопасности, рассказал, как и чем нужно пользоваться. Я попробовал эти знания на деле в Тюмени. Есть методы, когда люди начинают работать на искусственной коже, а я сразу начал на человеке. Как сейчас помню, полчаса нервничал, не мог прикоснуться иглой к человеку.
А можешь ли ты, кстати, вообразить такое же серьёзное обучение граффити?
Граффити и татуировка — это, с одной стороны, две похожих вещи, а с другой стороны — довольно разные. Татуировка изначально имела коммерческий характер, была профессией и ремеслом. Граффити же с самого начала было чем-то для души, чем-то нелегальным, и только в настоящее время стало способом зарабатывать деньги, только сейчас художники становятся востребованными. Со многими из них становится намного труднее общаться, чем с татуировщиками, может быть, так складывается в моём окружении, но в любом случае у граффитчиков всё завязано на максимализме. Есть много мастеров, которые со временем начинают понимать самую суть, но при этом есть те, кому уже много лет, а они всё так же стремятся за славой и только пиарят себя, делая много работ невысокого качества. Но это один из подходов, и от него никуда не деться.
FF. В чём для тебя отличие граффити от татуировки? Где больше свободы? Какие формы диктует стена, какие — тело?
В татуировке я делаю кучу эскизов, это долгий процесс, я отрисовываю идею несколько раз, ответственно подхожу к её исполнению. В граффити же у меня совсем другой подход: я прихожу на место с той или иной идеей или формой в голове, но что получится в конце, я никогда не знаю.
FF. Ты, мне кажется, довольно классический в татуировке мастер — делаешь дотворк и орнаменты, видно, что любишь Хупера и олдскул. Как ты относишься к новым экспериментальным направлениям вроде Фузи или ар-брюта, что старые мастера и татуировкой-то не считают?
Этих странных персонажей очень много, их можно увидеть в том же Sang Bleu. Я считаю, что всему есть место: если это в самом деле нравится людям, они в этом чувствуют правду, то почему бы нет. Они молодцы, что продавливают свой стиль, который многие не понимают.
FF. Старый мастер жаловался мне, что если раньше татуировка была целым жизненным путём, то для молодых художников это просто эксперимент, развлечение на год-два. Ты чувствуешь это на себе? Как к этому относишься?
Старых мастеров уважают именно за это. Молодым татуировщикам, конечно же, легче, но при этом они быстрее добиваются более высокой техники, у них много свежих идей, и смотреть на молодых бывает интереснее, чем на старых. Про отношение я согласен: заниматься татуировкой, может быть, даже слишком легко стало — ты можешь заказать все необходимые материалы и тут же начать пробовать. Что до меня, мне на самом деле интересна эта культура, я пробую разные варианты нанесения, недавно работал струной и самодельной машинкой. Пробовал работать в технике стик-энд-поук — через эти вещи понимаешь всю суть и сложность культуры, понимаешь, как это было раньше. Понимаешь вроде бы очевидные вещи, что делаешь больно человеку своей работой. Эти моменты в работе машинка сглаживает.
FF. Расскажи, пожалуйста, как ты поработал в АКА. Это мечта всех татуировщиков мира, мне кажется. Что там за атмосфера, они как-то комментировали твои работы?
Честно говоря, я до сих пор не осознал, что это круто — приехал, поработал и вернулся назад. Что до студии, у меня осталось ощущение, что они довольно простые ребята. Они понимают, чего они стоят, но относятся к этому спокойно: для того же Броуди татуировка — это просто ремесло и профессия. В студию приходят люди и делают, грубо говоря, надписи. Так что для мастеров из AKA татуировка — это в первую очередь работа, они зарабатывают на жизнь и при этом делают графичные классные вещи. Эта студия — творческая единица, которые существуют по всему миру, почти в каждой стране есть студии, где продвигаются подобные стили и направления, и все они дружат между собой.
FF. Ты чувствуешь большую дистанцию в татуировке между Россией и Европой?
В Берлине я видел столько же плохих татуировок, сколько и здесь у нас. Я думаю, что у них изначально были хорошие материалы и техника, поэтому татуировка развивалась быстрее, но неправильно было бы считать, что наши мастера хуже. Это не так. К тому же, мы им очень интересны как феномен и как люди. У них очень популярны русские тюремные татуировки, они их копируют и набивают постоянно.
FF. У тебя особое место в работах занимают русские мотивы. Тюремные татуировки, двуглавый орел, серп и молот. Это для тебя скорее ирония или попытка поработать с национальной айдентикой?
Нет, я отношусь к этому с иронией. Русская тюремная татуировка — это единственная культура, которая у нас была. Была, потому что в тех кругах она сейчас умирает. Это очень крутой феномен, своеобразный язык общения, как племенная татуировка. И дизайны, и техника тюремных татуировок просто фантастические: я как-то попробовал сделать подобное и чуть с ума не сошёл; не представляю, как они делали целые полотна. Понятно, что они занимали много времени, были довольно специфические, немного напоминают стиль латиносов. Но это просто космос. Я уважаю этот стиль, но очень осторожно к этому отношусь, потому что наследие ещё живо.
FF. Расскажи про собственные татуировки, есть любимые?
Самая первая татуировка была на тему любви, потом мы с братом сделали одинаковые, потом появился рыцарь гедонизма, потом набил свою дачу. Это просто забавные образы, мне не нравятся татуировки, у которых есть слишком глубокие смыслы. Это то, что всегда со мной. Жука набил просто так, а эти ножки мне сделал друг, который больше не делает татуировок. Есть татуировка по эскизу Шиле, классическая картинка. Есть, которую мне Броуди набил в Берлине: я просто попросил сделать мне татуху, чтобы отметить, что я здесь был. Мне не хочется вкладывать в это лишний смысл, я просто делаю временные насечки на себе.
FF. У тебя есть правила жизни?
Мы слишком часто сидим и ждём, вместо того чтобы работать — это часть русского менталитета. Не нужно жалеть на работу времени. Пока есть силы, нужно делать.
Комментарии
Подписаться