«Дорога лучше знает, где и когда ты должен быть»: Как я пересёк Латинскую Америку на велосипеде

Пять лет назад Владимир Кумов работал журналистом и занимался пиаром. Потом уехал на три месяца в Буэнос-Айрес, где стал свидетелем зарождавшегося там городского велодвижения. Как только он вернулся в Москву, по дороге из аэропорта до дома встал в пробку на четыре часа. В ней и придумал проект по развитию велодвижения Let’s bike it!: «Я подумал, что есть два пути: валить из страны или попробовать что-то изменить, но лёгкие пути мне никогда особо не нравились».

Проект начался с путешествия на велосипедах из Санкт-Петербурга в Лиссабон. По ходу поездки Владимир и его напарник общались с активистами велодвижения и чиновниками и сняли документальный фильм о велокультуре в Европе. Фильм воспользовался успехом — его показали в 80-ти городах России. Но нашлись и те, кто сказал, что велодвижению в Европе уже несколько десятков лет и что города там гораздо меньше российских, поэтому европейский опыт неприменим в российских реалиях. Это послужило толчком к осуществлению ещё одного путешествия, но уже по Латинской Америке. Проехать на двух колесах из Мексики в Аргентину планировалось за шесть месяцев.

В ноябре 2012 года Владимир Кумов и его коллега по Let’s Bike It! Стас Дмитриев вылетели из Москвы в Мексику, а вернулся Владимир в Россию только в марте 2014 года и без напарника. FURFUR записал рассказ о велопутешествии, о котором сам Владимир планирует написать книгу и сделать ещё один документальный фильм.

Подготовка

Идея путешествия появилась ещё в конце 2011 года, но нельзя сказать, что мы как-то особенно готовились. На подготовку попросту не хватало времени из-за разных мероприятий в рамках проекта Let’s Bike It! Мы определили точки А и точку Б, несколько основных промежуточных пунктов, но чёткого маршрута не было. Какое-то время обсуждали, на каких велосипедах ехать, ведь с одной стороны это Латинская Америка, и мы предполагали, что там не везде хорошие дороги, но с другой — ехать на горных не хотелось. В итоге мы остановились на гибридах и остались довольны своим решением. Велосипед, запчасти и нужную экипировку нам предоставили спонсоры. Вот и вся подготовка.

За месяц до выезда мы впервые провели большой велосипедный фестиваль нового для России формата. Я ушёл в глубокий минус, потратил из своих личных сбережений больше 5 000 долларов, организация отняла очень много сил, мы были просто выжаты. Я пять раз был в шаге от того, чтобы отказаться от путешествия, и этот момент был первым таким расстройством. Появился страх, что не хватит денег или проект не станет успешным, но мы приняли решение ехать и по ходу решать, что делать дальше.

Пожертвования тех, кто следил за проектом, составили чуть меньше половины всего бюджета поездки, остальное — личные сбережения. Вообще личных денег должно было хватить до самого конца, они собственно и закончились через полгода, но путешествие продолжилось.

И я, и Стас свободно общаемся по-испански. Сейчас я иногда даже забываю русские слова. Ребята, которые ко мне присоединились потом, по-испански не говорили, и им, конечно, было немного тяжелее — в Латинской Америке не очень хорошо говорят по-английски.

Гватемала

В первом же гватемальском городе стало понятно: нужно быть осторожными: во всех магазинах и отелях охранники были вооружены дробовиками. С безопасностью в стране не очень.

На второй день заболел я. Слёг на неделю с сильным отравлением, которое омрачалось тем, что туалет в нашем отеле был общий. Всё это время Стас гулял по городу и общался с охранниками. Потом приходил в номер и рассказывал мне, на кого напали, кого ограбили и где была перестрелка. В общем, развлекались как могли.

Здесь же мы впервые отказались от короткого пути и сделали большой круг, чтобы поехать к озеру Атитлан, которое находится между трёх вулканов на высоте 1500 метров, в нём очень чистая голубая вода. Это было одним из самых красивых мест, в котором мы побывали в течение всего путешествия.

Гватемала, пожалуй, единственная страна Центральной Америки, жители которой сохраняют свои традиции, почти всегда одеты в национальную одежду, а части и говорят больше на своём языке, а не на испанском. Нам, гринго с фотоаппаратами, они рады далеко не всегда.

Сальвадор

Сальвадор ещё беднее и опаснее, чем Гватемала. В одном посёлке, где мы надеялись заночевать, с трудом нашли мотель, в который ещё и ехать нужно было через лес. Мотель был окружён высоченными воротами с маленькой вывеской. Мы долго стучали, пока дверь не приоткрылась. В щёлку выглянула девушка и с недоверием спросила: «Чего вам?» Когда мы объяснили, что хотим переночевать в их гостинице, ворота открылись. Нас встретили две девушки. Одна держала дробовик, направленный прямо на нас. Она шла с направленным нам в спину ружьём до самого номера и опустила его только тогда, когда мы заплатили.

Страну мы проехали буквально за три или четыре дня. Кругом нищета, на обочинах дорог лежит мусор, а мы ехали через всё это с айфонами и компьютерами мимо людей, которые живут на зарплату в десять долларов. Странные ощущения.

Никарагуа

Больше всего мне запомнилось пересечение границы. Все, включая пограничников, говорили нам, что в стране очень опасно. В пограничном посёлке у нас были две опции — остаться ночевать или ехать дальше без уверенности в том, что до темноты найдём другое место для ночлега. Стемнело быстро, найти мы ничего не успели. Наивно попробовали поймать машину, но никто не останавливался.

Спустя какое-то время остановился старый американский школьный автобус, из тех, что в Латинской Америке ходят как рейсовые. Ещё до того, как мы успели сказать, куда нам ехать, из автобуса вышел чувак и закинул наши велосипеды наверх. В салоне женщины национальных костюмах, куры, все на нас удивленно смотрят — в общем, кадр из фильма. Так мы уже в первую ночь оказались в Леоне.

По пути из Леона в Манагуа прямо в лицо дул сильный ветер. Мы крутили педали изо всех сил, а продвигались очень медленно. Тут же встретили француза, который на горном велосипеде с маленьким рюкзаком за спиной собирался доехать до Буэнос-Айреса за три месяца — он собирался сделать бабушке сюрприз. Не знаю, получилось ли у него, но план сумасшедший.

После Никарагуа мы должны были ехать по Коста-Рике, но пришлось «перепрыгнуть» её в самолёте, так как все наши попытки получить визу в посольствах этой страны на нашем пути оказались неудачными — визы они дают только в стране прописки. В аэропорту, откуда мы должны были улететь в Панаму, нам объявили, что обязательной условие въезда в Панаму — наличие обратного билета. Мы это знали, но надеялись, что хватит бумаг, рассказывающих о нашем путешествии.

Правдами и неправдами нам всё же удалось убедить сотрудников авиакомпании пустить нас на борт. Забежав в самолёт, мы обнаружили, что наши билеты — самые дешёвые из всех, что мы нашли — оказались билетами в бизнес-класс. В не очень чистой одежде, с испачканными руками, которыми только что разбирали велосипеды, мы сели в широченные кожаные кресла, и тут же к нам подлетает стюардесса и спрашивает, вина какого года урожая мы предпочитаем.

Панама

В Панаме Стас по семейным обстоятельствам решил вернуться в Москву, а я задержался на несколько недель, чтобы найти нового попутчика. Из 53 человек, заполнивших анкету, которую я разместил в своем блоге, я выбрал двух — Мишу и Егора.

Единственное место, где дорога через единую Америку (они не делят континент на две части, как в России) прерывается на своём пути от Аляски до Патагонии, — это граница Панамы и Колумбии. На узком перешейке, соединяющем две страны, расположен национальный парк Дарьен. Как говорят, место опасное, населённое армиями комаров, диких животных и наркоторговцев.

Поэтому путешественники всех стран мира на разных форумах обсуждают способы «перепрыгивания через разрыв Дарьена». Самолёт — это самый простой и быстрый способ, но совершенно не интересный. Можно пробраться через парк по суше: с гидом, за большие деньги и примерно за неделю (хотя гарантий никто не даёт), велосипед же в этом случае придётся почти всю дорогу нести на себе. Мы решили плыть на яхте, выбрав бюджетный вариант.

Отчалили из Портобело на яхте, которая за пять дней должна была доставить нас и ещё шестерых путешественников в Колумбию. На второй день плаванья мы пришвартовались у острова — намечался большой праздник. С яхты были доставлены продукты и гамаки, мы привезли бутылку рома, Миша прихватил с собой трубу, на которой учился играть. На острове уже начались оживлённые приготовления, разжигались костры. Собрались люди со всех концов света, путешественники, хозяева лодок или те, кто на них работает.

Я никогда в жизни не спал на маленьком острове в Карибском море, поэтому даже вопроса о возвращении на яхту не стояло. Я сделал настил из пальмовых листьев, который и стал моей кроватью. На острове стало очень светло от лунного света, можно было не только слышать, но и видеть море с качающимися на поверхности яхтами. Даже мелкий дождь не испортил мой сон. Это было незабываемо!

Эквадор

До поездки я читал про Эквадор три, по-моему, статьи. Одна была про то, как местные съели туриста, другая о том, как туристов закидали камнями, посчитав, что они что-то украли… В общем, мне очень хотелось ехать в эту «опасную страну». Но уже в первые дни миф об Эквадоре был сломан: в стране мне понравилось почти всё. 

После жареных колумбийских блюд национальная кухня Эквадора, в которой много лёгкой варёной пищи, оказалось очень кстати. Да и помимо еды там очень колоритно: индейцы, кактусы, местная музыка, стрит-арт. Хотя наркотиков в Эквадоре, по ощущениям, ещё больше, чем в Колумбии, их предлагают чуть ли не на каждом углу.

Почти месяц я провёл на вписке у одного парня, который пригласил к себе, прочитав о моём путешествии в Facebook. Следующая остановка — город Баньос, ради которого я вновь отошёл от маршрута. Рядом возвышается действующий вулкан, вся лава из которого периодически вытекает в другую сторону, то есть вулканическая опасность почти отсутствует. При этом из земли бьют ключи с горячей вулканической водой. Баньос находится на границе климатических зон: с одной стороны горы Сьерры, а с другой — бассейн Амазонки.

Вдоль горной реки дорога спускается от Баньос в джунгли Амазонки, но самое интересное расположено на первых 20 километрах. Одно из популярных развлечений — экскурсия по водопадам. Там же, рядом с Баньос, есть «Качели конца света» — качели, которые свешиваются с дома на дереве на краю обрыва с видом на вулкан.

Перу

Первая ночь в Перу была одной из лучших во всём путешествии. В экохостеле, в который я заехал наугад, ночь в бунгало стоила 23 соля (280 рублей) вместе с завтраком. Через огромные окна-сетки со всех сторон обдувал океанский бриз, пели птицы, шумели какие-то насекомые, твёрдая деревянная кровать радовала спину. Уезжать из райского места на берегу Тихого океана не хотелось, но пришлось. Потом началось настоящее Перу. При виде обширной пустыни я в первый и последний раз сказал: «Вау!» Усталость от таких пейзажей пришла очень скоро. Настоящее Перу — две тысячи километров пустыни. Некрасивое, наглое поведение водителей — сигналят, практически сбивают. Ехать сложно из-за сильного ветра и психологического давления.

Единственным исключением из этих серых дней стал город Трухильо. Достопримечательность Трухильо — «Дом велосипедиста», принимающий гостей-велопутешественников с 1985 года. Из 1943 гостей за 28 лет я оказался лишь четвёртым из России.

Аргентина

Я планировал праздновать Новый год в городе Хухуй, но дорога знает лучше, где и когда ты должен быть. Проехав за день 80 километров, я остановился переночевать в посёлке, где нет почти ничего интересно. Остановился в хостеле. Как потом оказалось, в этом месте останавливаются на один день и задерживаются на неделю. Останавливаются на неделю — задерживаются на три. Я встретил Новый год в отличной компании путешественников из разных стран. Девушка из Англии, парень из Бельгии, аргентинцы, бразильцы, в общем, компания совершенно потрясающая.

В декабре и январе в Аргентине стояла страшная жара, подобной не было уже полвека. В самое пекло, посреди пустынного участка пути, у меня прокололось колесо. Попробовал поменять камеру, но это оказалось невозможным: мелкие мошки облепляли лицо. Я пытался от них отмахнуться, но они жужжали и садились обратно, лезли в нос и уши. Вокруг — пустыня, ничего и никого нет, прямая бесконечная дорога. В какой-то момент я просто сел рядом с велосипедом и укрылся одеждой, чтобы хоть как-то защититься от этих ужасных мошек. Спустя какое-то время я понял, что выпил весь запас воды. Не знаю, сколько я там сидел. Думал, что сойду с ума. Меня спас водитель автомобиля, который медленно проезжал по трассе, таща своим раздолбанным пикапом ещё более раздолбанный и переполненный прицеп. 

Буэнос-Айрес прекрасно благоустроен для велосипедистов и пешеходов. Я каждый день ездил на велосипеде на встречи в разные точки города и ни разу не опоздал. Я мог рассчитать своё время из расстояния от точки А до точки Б, а не пытаться высчитать, сколько я простою в пробке или буду что-то объезжать. В Буэнос-Айресе отличная архитектура, то есть ты идёшь по городу и тебя вдохновляет то, что ты видишь. В городе очень много недорогой и разнообразной еды, в отличие от Москвы, где хорошо поесть можно либо дорого, либо нигде. В какой-то степени я понимаю, что я чувствую себя ближе к Аргентине, чем к России, в плане взглядов на жизнь, свободы самовыражения. Там все ходят и улыбаются, обнимаются и целуются при встрече, очень открытые, доброжелательные люди, беззлобные, что ли.