Гарринча: «Великий хромой» бразильского футбола

Когда мы говорим о бразильском футболе, в голову приходит прежде всего одно имя — Пеле. И хотя никто не ставит под сомнение мастерство и значимость «короля футбола», в его тени остались выдающиеся игроки, несправедливо забытые своей страной и поклонниками. Самый яркий среди них — Гарринча, которого журналисты и фанаты называли «радость народа», «Чарли Чаплин футбола» и «великий хромой».

Именно ему, человеку, которому с самого рождения врачи предсказывали жизни в инвалидном кресле, трибуны впервые закричали «Оле!», и этот крик подхватил весь континент. В этом материале — история настоящего героя, легенды футбола, пьяницы, ловеласа, наивного добряка и глубоко несчастного человека, которого обожала вся Латинская Америка — но слишком недолго.

Детство

Маноэл (Манэ) Франсиско дос Сантос появился на свет в пригороде Рио-де-Жанейро, в небольшой деревне Пау-Гранди 18 октября 1933 года. У малыша были врождённые заболевания: он страдал косоглазием, деформированием позвоночника и смещением костей таза, поэтому его левая нога была короче правой на шесть сантиметров. Операции не помогли: врачи считали, что для ребёнка было бы счастьем просто научиться ходить. Тогда никто не мог предположить, что хромой ребёнок вырастет и будет бегать быстрее лучших футболистов мира.

Семья Маноэла была нищей. Его младшие брат и сестра умерли от болезней и голода. Он с раннего детства помогал родителям: собирал в лесу фрукты и торговал ими на рынке. Из-за необходимости работать в школе он проучился всего четыре года, редко посещая занятия, поэтому с трудом считал и писал. Манэ унаследовал от отца слабость к алкоголю, впервые попробовав спиртное в четыре года. В десять лет он уже вовсю пил кашасу (местная крепкая самогонка из сахарного тростника), пиво и качимбу (напиток из кашасы, мёда и лимона) и начал курить. Сестра Манэ Тереза дала ему кличку Гарринча, которой его позже стал называть весь мир. Маленький Маноэл любил ловить редких маленьких птиц гарринча, которые жили в лесах его родного городка, и отлично умел имитировать их щебет. 

В 14 лет он устроился на работу на местную текстильную фабрику помощником прядильщика. После работы Гарринча играл в детском составе любительской фабричной команды «Пау-Гранди». Уже тогда Манэ играл настолько хорошо, что когда был уволен с фабрики из-за лени, глава фабричной команды попросил начальника его восстановить.

Первый сезон

Когда Манэ исполнилось 16, он начал играть за взрослую команду. Он был небольшого роста, горбился, обе его широко расставленные ноги были наклонены влево. Отчасти из-за своего внешнего вида его футбольная карьера начиналась с неудач и отказов. «Фламенко» и «Флумененсе» не взяли его из-за его бедности и хромоты, «Васко да Гама» отказали ему в просмотре из-за того, что футболист явился без бутс, а в клубе «Сан-Кристован» его попросили подождать до вечера, пока они примут решение, но Гарринче было негде ночевать, и он уехал домой на последнем поезде.

После множества неудачных попыток судьба наконец улыбнулась ему: случайно заехавший в Пау-Гранди футболист клуба «Ботафого» увидел его игру и был настолько впечатлен, что попросил своего тренера устроить Гарринче просмотр. Тренер был не настроен тратить время на претендента, поэтому в пробной игре противопоставил ему защитника сборной Бразилии — то есть одного из лучших футболистов страны. Возможно, Гарринча и разволновался бы, если бы знал в лицо Нилтона Сантоса, но в Пау-Гранде знаменитости не заглядывали.

Пока футболисты «Ботафого» посмеивались над странным кривоногим парнем, от которого ничего, кроме провала, в такой ситуации ожидать было нельзя, Гарринча ловко обошёл лучшего левого защитника Бразилии, протолкнув мяч у него между ног, да так, что тот от неожиданности потерял равновесие и упал. Под удивленным взглядом команды Манэ проделал тот же трюк ещё дважды. 

Игра «хромоногого» настолько поразила Нилтона, что он сказал своему тренеру: «Если этот малый окажется в другом клубе, я не смогу спать спокойно. Если же он закрепится у нас, тогда не будут спать защитники других клубов». За переход игрока «Ботафого» заплатила «Пау-Гранди» 500 крузейро, и через несколько недель Манэ уволился с фабрики и посвятил свою жизнь футболу.

В своём первом сезоне Гарринча провёл 26 матчей и забил 20 голов, а через несколько сезонов его команда впервые за девять лет выиграла кубок Рио. В матче с «Ривер Плейт» Гарринча так впечатлил публику, что каждое его удачное действие трибуны сопровождали криком «Оле!». Со временем этот возглас стал традиционным у болельщиков многих стран.

Чемпионат мира — 1958  

Перед чемпионатом мира игроки сборной Бразилии проходили психологический тест, который должен был определить их способность владеть собой и справляться со стрессовыми ситуациями. Гарринча отнёсся с к тесту с юмором: когда его попросили нарисовать человека, он изобразил его с очень большой головой, сравнив его с самодовольным врачом. За это он получил оценку ниже допустимого порога — 38 из 123 (к слову, такую же оценку получил Пеле), а его поведение было названо инфантильным. По мнению психолога, Гарринча не был готов к участию в чемпионате мира. Однако после удачных выступлений в качестве дубля Гарринча всё же сыграл в основном составе в матче Бразилия — СССР. 

В финале бразильцы обыграли хозяев чемпионата — сборную Швеции — со счётом 5:2, при этом два гола были забиты после передач Гарринчи с правого края. Говорят, что футболист не сразу понял значения этой победы, потому что никогда не интересовался деталями соревнований. Пока все праздновали победу, Манэ был уверен, что им предстоит сыграть со всеми командами ещё раз.

Когда он вернулся в свой родной город, его встретили как национального героя. В Пау-Гранде был объявлен выходной день и начался стихийный карнавал. Отгуляв сутки, Гарринча зашел в бар напротив своего дома, где он и его товарищи годами пили в кредит, который никогда не оплачивали. Национальный герой вытащил из кармана внушительную пачку денег и расплатился за долги всех посетителей бара.

Когда Гарринча остановил машину, свидетели обнаружили, что он мертвецки пьян, абсолютно не воспринимает реальность и не осознает, что натворил.

Следующий год стал сложным для Гарринчи. На волне успеха и внезапно появившихся денег, которыми он не умел распоряжаться, футболист стал много пить и набрал лишний вес. Из-за этого Гарринчу отстранили от участия в товарищеском матче против Англии. Возвращаясь домой в Пау-Гранде, на глазах у восторженной толпы, которая встречала своего земляка, Манэ сбил автомобилем своего отца и поехал дальше, даже не притормозив. Радость встречающих сменилась на ужас и гнев, и разъяренная толпа бежала за ним до самого дома. Когда Гарринча остановил машину, свидетели обнаружили, что он мертвецки пьян, абсолютно не воспринимает реальность и не осознает, что натворил. Через несколько месяцев Амаро умер от рака печени, вызванного алкоголизмом.

В 1960 году Гарринча стал участником одного из первых эпизодов fair play в Бразилии: в матче с «Флуминенсе» защитник соперников Пиньейро упал на поле в результате мышечного растяжения. Гарринча в тот момент владел мячом и мог бы воспользоваться удачным моментом, но заметив, что соперник ранен, выбил мяч за пределы поля. Защитник «Флу» Алтаир понял, что обязан ответить должным образом на этот поступок Гарринчи. После аута команда «Флуминенсе» возвратила мяч за боковую линию.

Накануне финала чемпионата Рио 1961 года Гарринча поспорил со своими друзьями из Пау-Гранди на два ящика пива, что его команда победит со счётом 3:0. Футболист выиграл и спор, и игру, забив два из трёх голов. Гарринча несколько раз специально обводил соперника по флангу так, что тот терял равновесие и падал. Арбитр сказал, что если Гарринча продолжит издеваться, то будет удалён с поля. В ответ Манэ попросил замену и пошёл в раздевалку. Пока бразилец уходил с поля, мяч неожиданно отскочил к нему. Не в силах упустить такую возможность, Гарринча вновь обвёл соперника, ударил по воротам, и как ни в чем не бывало продолжил свой путь в раздевалку. На следующий день одна из бразильских газет напечатала карикатуру: 11 игроков «Ботафого», и у всех лица Гарринчи.

Чемпионат мира 1962 

Если большую часть своей карьеры Гарринча был в тени Пеле, то чемпионат 1962 года стал его шансом занять своё место под солнцем. Уже во втором матче Пеле получил травму, из-за которой не смог играть до конца сезона, поэтому главная роль в решающих играх чемпионата досталась Гарринче.

Во время игры против Англии бродячая собака выбежала на стадион. Игроки пытались её поймать, но удалось это только английскому игроку Джимми Гривзу. Для этого футболисту пришлось встать на четвереньки, пёс, словно воспользовавшись моментом, справил нужду прямо на футболку Гривза. Гарринчу так насмешил этот случай, что он забрал пса домой.

В полуфинальном матче бразильцам противостояли хозяева, сборная Чили. Гарринча забил дважды, левой ногой и головой, и сделал результативную передачу. Бразильцы победили со счётом 4:2. В ходе игры чилиец Рохас не раз нарушал правила против Гарринчи, и под конец последний не выдержал и больше в шутку, чем всерьез, дал ему сдачи. Рохас и Гарринча пожали друг другу руки, чилийцы посмеялись над эпизодом, а судья неожиданно удалил Манэ с поля.

После матча премьер-министр Бразилии направил в Чили телеграмму с просьбой разрешить Гарринче выступить в следующем матче. В итоге решение судьи рассмотрела дисциплинарная комиссия, и впервые в истории чемпионатов мира сняла дисквалификацию. В финальном матче Гарринча играл, несмотря на высокую температуру, и его команда разгромила чехословацкую со счетом 3:1. 

Во время чемпионата у Гарринчи начался роман с популярной певицей Элзой Суарес. Через три года после знакомства с певицей он официально развёлся с женой Наир. После развода он плохо справлялся с выплатой алиментов и даже был осужден за это на 90 дней, но нужную сумму за него внёс банкир, почитатель его таланта.

Несмотря на то, что Гарринча приносил кучу денег своей команде, сам он зарабатывал сравнительно немного. Поскольку Манэ с трудом читал и считал и был по своей натуре очень доверчив, он всегда подписывал чистый бланк договора. Руководство клуба пользовалось этим, и Гарринча получал вполовину меньше, чем другие футболисты команды. Только в 1963 году, уже после своих звёздных матчей, по совету Элзы он потребовал у клуба улучшения условий контракта.

Неудачи

В том же году у Гарринчи началась новая полоса неудач. Усугубился остеоартроз правого коленного сустава, и врачи посоветовал Манэ на три месяца воздержаться от выступлений, но президент «Ботафого» выступил резко против. Оказалось, что команда отправлялась в европейское турне, за которое клубу бы заплатили 15 тысяч долларов. Без Гарринчи оплата составила бы всего 7,5 тысячи. Манэ не устоял перед уговорами и поехал в турне.

Перед каждой игрой ему вкалывали обезболивающее и он выкладывался на полную, но после того, как действие наркоза заканчивалось, Гарринча испытывал невыносимую боль. Доходило до того, что после игры его несли на руках до автобуса, а когда он ходил самостоятельно, то опирался на палочку. Тем не менее он с нетерпением ждал следующей игры, потому что это означало, что он получит очередную дозу наркоза. Во время турне врачи несколько раз советовали Манэ временно отказаться от футбола, но руководство клуба запрещало ему прерывать выступления.

 Последующие несколько лет Гарринча играл в товарищеских матчах за мелкие латиноамериканские команды, чтобы заработать себе на жизнь.

Руководство «Ботафого» было так недовольно травмами Гарринчи и тем, что он потребовал достойную зарплату, что решило «избавиться» от футболиста. Попросту уволить звезду национального футбола было невозможно, поэтому клуб проплатил серию дискредитирующих статей, в которых говорилось, что Манэ сильно постарел и перестал соответствовать уровню клуба. Тренерский штаб перестал ставить Гарринчу в основной состав команды, мотивируя это плохой формой форварда.

В январе 1966 года его продали в «Коринтианс» за 220 миллиона крузейро. Болельщики клуба обрадовались переходу форварда, встретили его на вокзале и проводили до гостиницы в Сан-Жоане. К сожалению, коллеги по команде отнеслись к появлению звёздного игрока с меньшим энтузиазмом. Они были недовольны тем, что Манэ получает больше остальных игроков, поэтому на поле делали вид, что не замечают его и не передавали ему мяч. Руководство клуба было серьёзно настроено отбить свои деньги, поэтому заставляло Гарринчу играть, несмотря на травмы. Спустя год футболист уехал в Рио-де-Жанейро, сыграв всего 13 игр и нарушив контракт с клубом. Трибунал спортивной юстиции принял решение дисквалифицировать Манэ от всех официальных матчей в стране на два года.

Последующие несколько лет Гарринча играл в товарищеских матчах за мелкие латиноамериканские команды, чтобы заработать себе на жизнь. Зрители, пришедшие задёшево посмотреть на легенду футбола, часто оставались разочарованы: легендарный Гарринча продолжал набирать вес, его пасы и удары были уже не столь точными, как раньше. Доходило до того, что двойной чемпион мира был освистан трибунами на захолустных стадионах.

Возвращение

Вернувшись в Рио-де-Жанейро, Гарринча принял предложение клуба «Фламенго», сделанное при условии, что Гарринча сбросит лишний вес. В течение трёх месяцев футболист ежедневно тренировался под руководством врача клуба и сбросил 12 килограммов. С Гарринчей был заключён контракт на полгода, но несмотря на то, что футболист так стремился восстановить свою спортивную карьеру, этот период сложно назвать счастливым. Ему редко давали выступать в официальных играх, доверяя их более молодому нападающему. Гарринча же играл в основном в товарищеских матчах, привлекая внимание публики. Манэ отказался играть в клубе за два месяца до окончания контракта.

На следующий день Гарринча попал в автокатастрофу: он вёл машину пьяным, врезался в грузовик, и машина перевернулась три раза. Его тёща, Розалия Гомес, вылетела через лобовое стекло и погибла. Элза не требовала уголовного преследования, поэтому Гарринча был приговорён к двум годам тюрьмы условно. После этого случая футболист впал в депрессию и пытался покончить жизнь самоубийством, вдыхая угарный газ. Его жена посчитала, что лучшим средством для исцеления мужа станет смена обстановки.

В конце года они уехали в Италию, затем на Мальорку, а потом снова жили в Италии и во Франции. В Европе Манэ выступал за любительские команды университетов, профсоюзов и фабрик. Они вернулись в Бразилию в 1971 году, где легендарный футболист стал выступать за маленькие, полупрофессиональные клубы. После матчей и тренировок Гарринча часто пил с партнерами по команде. Через год пара подала на развод после того, как, напившись, Гарринча избил свою жену. В 1976 году Элза родила сына и назвала его в честь отца. Мануэл Жуниор погиб в автокатастрофе, когда ему было всего лишь десять лет.

Прощание

18 декабря 1973 года на «Маракане» состоялся прощальный матч Гарринчи, в котором сборная Бразилии играла против сборной ФИФА. На матч собралось 131 555 зрителей. Перед игрой на кромке поля были сложены из цветов слова: «Манэ — радость народа». После свистка, возвестившего, что Гарринча покидает поле, он заплакал. Все сборы от этой игры были пожертвованы Гарринче. Эти деньги позволили ему вернуть долги, заплатить за учёбу детей, купить себе дом и автомобиль, квартиры своим дочерям и половину стоимости ресторана, где пела его супруга Элза.

Эти средства были быстро растрачены, и уже через несколько лет Гарринча жил в съёмном доме в Рио-де-Жанейро. Из-за своего образа жизни в 1978 году Гарринча попал в больницу с диагнозом «сердечная недостаточность». Там он познакомился с 20-летней Вандерлейей Виэйрой, в которую тут же влюбился. Пара поженилась, а через три года молодая жена родила дочь, которую назвала Ливией. Биографы сбиваются, пытаясь подсчитать детей Гарринчи: известно как минимум о 14-ти, но, учитывая страстную натуру футболиста, его любовь к женщинами и частые путешествия, вполне можно предположить, что где-то есть неизвестные нам потомки форварда.

За гробом шли 300 тысяч человек, но среди них не было ни одного из тех, с кем Гарринча выиграл два чемпионата мира. 

Ревнивая бывшая жена Элза в интервью говорила, что Вандерлейя и её братья спаивали и накачивали наркотиками Манэ, надеясь, что тот быстрее умрет. В 1980 году, после того, как у него обнаружили цирроз печени, ту же болезнь, от которой умер его отец, Гарринча всё-таки предпринял попытку завязать с алкоголем, но неудачно. На Рождество 1982 года Гарринче вновь стало плохо, и он был доставлен в больницу. Когда его выписали, он не вернулся домой, а направился прямиком в бар. Он появился дома спустя двое суток, еле держась на ногах. Его жена вызвала скорую помощь, которая доставила Манэ в состоянии комы в госпиталь. 20 января в шесть часов утра он был обнаружен мёртвым в своей палате. 

Прощание с Гарринчей проходило на «Маракане», в то время самом большом стадионе в мире. Гроб Манэ был завёрнут во флаги «Ботафого» и Бразилии. За гробом шли 300 тысяч человек, но среди них не было ни одного из тех, с кем Гарринча выиграл два чемпионата мира. На его похоронах Нилтон Сантос сказал: «Он всю жизнь был большим ребенком и умел играть в одну-единственную игру — футбол». Эпитафия на могиле Гарринчи гласит: «Здесь покоится тот, кто был радостью для народа — Манэ Гарринча». Похоронная процессия завершила последний путь футболиста в родном городе Пау-Гранди, на небольшом кладбище Раиз да Серра.