Мужчины за работой: реставратор мебели

Каждую неделю FURFUR рассказывает о мужчинах за работой. Это профессионалы, которые занимаются делом своей жизни. FURFUR разбирает суть мужского дела, его традиции и сегодняшнюю роль. 

Как давно вы занимаетесь реставрацией мебели?

Больше двадцати лет. После художественного училища я познакомился с профессионалом своего дела, у которого в то время была крупнейшая и старейшая во всей России реставрационная фирма. Ему удалось собрать уникальную команду мастеров, которые были выходцами из разваливающихся в то время советских структур — Союза Реставраторов и Росреставрации.

Это был большой цех?

Да, если использовать понятие «цех» в качестве общности или гильдии. Цех, как правило, выполняет какую-то единую задачу, а наш брат индивидуален, поэтому это было скорее сообщество, содружество.

И эти люди стали вашими учителями.

Верно. На тот момент я не слышал, чтобы в Москве собиралась команда профессионалов, подобная той — это была, как говорят, команда мечты. Мужики уже в возрасте, 40–50 лет, с изрядным опытом, с великолепной школой.

Как они вас обучали?

К тому времени я закончил училище, а, как ты сам понимаешь, ни одно учебное заведение не может выпустить готового мастера. Более того, на самом деле преподавали у нас слабо. Ну, а настоящее обучение осталось в XIX веке, о нем помнили дедушки, настоящие мастера. Так вот, тогда обучение мастера длилось минимум пять-семь лет. Причем оно происходило не в группе, а непосредственно в одиночку с мастером — щенка брали в подмастерья, он первый год к верстаку даже не подходил, а просто жил жизнью мастерской. Дальше на протяжении пяти лет, он работал рядом с мастером. Так происходил и мой процесс обучения. В качестве подмастерья я подсматривал за учителями — никто из них специально никогда не учил, но давал ценные советы и направлял.

Какими были ваши первые инструменты?

Что-то досталось от деда, что-то искал на барахолках... Это сейчас с инструментами нет проблем, а раньше их искали, собирали, выменивали у иностранцев.

Это ведь, как я понимаю, самые важные атрибуты мастера.

У мастера — это священные предметы, реликвии, а его алтарь — верстак. Инструменты нельзя одалживать и передавать. Мастер у мастера инструмент не заимствует, это табу. Обратиться к мастеру «дай мне стамеску» или «дай мне рубанок»... — это просто исключено, это не поймут. При этом нужно добавить — это касается только ручных инструментов. Электроинструменты можно передавать — никаких проблем.

Возвращаясь к вашим учителям — правда ли, что когда мастера собираются в некую гильдию, то это становится чуть ли не религиозной общностью? Вот, как было с вольными каменщиками, которые согласно теориям заговора, до сих пор правят миром.

В общем, да, параллель достаточно справедливая, хотя нашему сообществу в смысле власти до масонского далеко. Но в общем... И атрибутика, и символика где-то пересекаются... Официально подобные собрания могут выполнять роль абстрактного профсоюза, но соль даже не в этом, подобным образом выживать гораздо проще. У нас же нет конкуренции — наоборот, когда ко мне приходит клиент, а я не могу выполнить его работу, в силу того, что занят, или моя специфика отличается от того, что ему нужно, то я обращаюсь к своим коллегам и передаю его дальше — так в следующий раз он вернется ко мне. Такая порука стабилизирует наше содружество. И дело наше настолько обширно, что познать его до конца невозможно, а сообщество позволяет делиться этим священным опытом. Это касается клиентов, опыта, материала, мастерских. Если со мной что-то случается, то я иду к своим, гильдия мне точно поможет.

И сколько таких профессионалов работает, к примеру, в Москве?

Настоящих мастеров порядка ста, не больше. Ну, а тех, кто пытается на этом поприще нажиться гораздо больше. Смысл цеха еще и в том, чтобы избежать дискредитирования профессии и контролировать процессы в нашей среде. Не пускать в профессию жаждущих наживы, изгонять тех, кто нанимает в свою мастерскую неквалифицированных людей, только для того, чтобы увеличить количество заказов.

Сейчас появляются подмастерья?

Желающие конечно есть и даже очень много. Но так чтобы я кого-то взял подмастерьем... Это должен быть особенный человек, которого некоторое время мастерская будет обеспечивать полностью — ведь он себя не скоро начинает оправдывать, это долгосрочное вложение.

Но тут ведь какая интересная вещь: последние несколько лет стало появляться все больше людей 30–40 летнего возраста, которые просили обучить их. В качестве подмастерьев я их взять не мог — в подмастерья стоит брать щенят, а они — работающие, взрослые люди, преуспевающие в своей области, да и не станет это делом их жизни. Большинство из них — бухгалтеры, программисты, они никогда свою жизнь с рукоделием не связывали. Так вот, в конце концов количество желающих достигло критического числа, так что я решил открыть небольшую школу. Сейчас у меня порядка двадцати пяти человек в неделю, которые работают руками. Больше просто не позволяет помещение и количество верстаков.

Почему такое случилось, как вы думаете?

Люди делятся по своей сущности на созидателей и разрушителей. Очень многие испытывают потребность что-то делать руками. А человек, который работает программистом или юристом, ничего материального не создает — он живет, но никакого вещественного проявления жизнедеятельности нет. Быть просто потребителем он не хочет, потому что в него заложена совсем другая сущность.

В дореволюционной России столярное дело входило в программу обучения великих князей. Строгал не только царь Петр. После него вплоть до Николая II обучали не только латыни, французскому, фехтованию и верховой езде, но в том числе и столярному делу. Это был хороший уровень — от моих прадедов — офицеров царской армии — остались предметы, которые делали они сами, и уровень этих предметов вызывает уважение. Столярное искусство было популярным — выходило несколько столярных журналов. Была великолепная подборка литературы, которой я пользуюсь до сих пор.

Сегодня человек, наконец снова осознал, что нельзя постоянно вертеться как белка в колесе — от дома к работе и обратно. Что нужно создавать что-то реальное. И потом, механика рук для каждого человека — это очень важно.

Интервью: Даниил Трабун
Фотографии: Валера Белобеев

▼