Психология свободы: «ВКонтакте» и подростковая сексуальность

Вы занимаетесь исследованиями сетевой социализации?

Да, я исследую социализацию подростков в социальных сетях, делаю акцент на гендерной социализации. 

И как она отличается у мальчиков и девочек?

Девушкам социальные сети позволяют раскрыть свою женственность с точки зрения внешней привлекательности. Возможность выкладывания своих фотографий позволяет им усваивать информацию относительно себя как объекта вожделения. Теория объективизации в моих исследованиях подтверждается — девушки становятся заложниками ситуации, начинают восприниматься и другими, и собой как некий объект, за которым нужно постоянно ухаживать, ценность их личности отходит на второй план. 

С юношами всё чуть-чуть по-другому — они тоже открывают собственную маскулинность с помощью социальных сетей, но субъективно. Раньше они усваивали каноны маскулинности через СМИ, боевики, какие-то журналы, а сейчас, используя социальные сети, юноши уже не пассивно воспринимают какие-то образы, а осознанно заполняют свою страницу так, как считают нужным. Управляя саморепрезентацией, подросток уже чётко знает, что нужно показать, а что — нет. 

В каком возрасте сидящие во «ВКонтакте» дети перестают играть во флеш-игры и смотреть мультики и начинают активно форматировать свою страницу и общаться? 

Первый возраст регистрации — 9–10 лет у девочек и 10–11 у мальчиков. Основной причиной регистрации становятся действительно игры и приложения. Они чуть ли не первые два-три года используют социальные сети только для игр. Уже в возрасте 12–13 лет они начинают переоформлять свою страницу, следить за аватаром, картинки замещаются собственными фотографиями. При выборе собеседника и «друга» важнейшее значение имеют аудио- и видеозаписи. Для них это жутко важно.

В то же самое время, именно в 12–13 лет, подростки начинают использовать социальные сети для раскрытия своей сексуальности. Могу привести два примера из своих исследований. 

Первая девочка создала страницу от лица мальчика, заполнила её соответствующим образом и от лица мальчика знакомилась с девушками. Исключительно с той целью, чтобы выяснить, как девушки общаются с юношами — в реальной жизни у неё были проблемы в общении с мальчиками, и вот она решила поставить свой эксперимент. Это продолжалось на протяжении трёх-четырёх месяцев. В результате она определила беспроигрышные модели поведения и увидела разницу между саморепрезентацией своих одноклассниц в жизни и в социальной сети. Она запомнила эти клише и модели, и впоследствии ей это помогло в реальной жизни. 

Другая девочка в 14 лет создала страницу, указала мужской пол, но оставила свой девчачий юзерпик. С этой страницы она знакомилась с девочками, поскольку начала чувствовать в себе гомосексуальную идентичность. Она знакомилась с девочками и с некоторыми из них впоследствии встречалась. В реальной жизни она фактически ни с кем не общалась, потому что в своё время имела глупость рассказать кому-то, что она безразлична к мальчикам.

Получается, что для подростков с гомосексуальной идентичностью в России социальные сети стали настоящим освобождением? 

Да. Каминг-аут в реальной жизни — очень тяжёлая штука, виртуальная реальность позволяет облегчить этот процесс, получить меньше социальных издержек. Ты же не будешь направо и налево всем об этом рассказывать, достаточно определённых специальных групп и пабликов.

Сейчас как раз на наших глазах чуть ли не каждую неделю пытаются закрыть главный из таких пабликов — «Дети-404».

Ни для кого не секрет, что в нынешних политических условиях движение в сторону консерватизма по всем фронтам будет проявляться всё больше и больше. Социальные сети — далеко не последняя область, которую ожидает серьёзное давление с этой стороны.

Кстати, о консерватизме. Что вы думаете о скандале с «оренбургскими пчёлками», который разорвал интернет на прошлой неделе?

Для взрослого человека нормой является его собственная сексуальность, детей никто в расчёт не берёт — ну ходят они в школу, занимаются своими делами, какая там у них вообще может быть сексуальность. И вдруг случается ситуация, показывающая, что сексуальность есть и у детей — это сразу привлекает внимание. У разных людей разное мировосприятие — у многих его действительно можно определить словом «традиционализм», благо государственная идеология активно его насаждает. Как же ещё могли отреагировать эти люди?

Взрослые и не знают, чем их дети занимаются в интернете. Больше половины исследуемых подростков рассказали мне, что их родители либо вообще ничего не знают про социальные сети, либо не уделяют им (соцсетям) никакого внимания. Родители не знают, что социальные сети — это не просто мессенджер, средство общения. Они могут даже не предполагать, что в социальных сетях можно делиться информацией, причём почти любой. Что подростки имеют доступ ко всей той же информации, что и любой взрослый.

А когда уже узнают?

Очевидно, когда наше поколение станет родителями. Нынешние родители подростков, 40-летние, уже не будут ничего менять в своей жизни, если они не интересуются социальными сетями — вряд ли они начнут ими активно пользоваться.

Любой тинейджер сейчас имеет доступ к бесконечной бездне контента, будь то шок-видео, экстремальное насилие или порнография. Насколько это меняет общество? 

Отношение к порнографии — это примерно то же самое, что и, например, отношение к трансформации семьи. Раньше семья была патриархальной, сейчас становится партнёрской — кто-то делает вывод, что наступил кризис семьи, деградация. Тот же вывод эти люди делают и в отношении порнографии. Другая точка зрения — в этом нет ничего плохого, речь идёт о трансформации ценностей, с этим нужно считаться, нужно принять это как данность.

У меня в памяти всплывает одно из высказываний Глеба Павловского. Он как-то говорил, что причина и проблема, по которой человек начинает увлекаться азартными играми, интернетом или порнографией, кроется не в самих этих феноменах, а исключительно в определённом дефиците соответствующих эмоций в жизни человека. Если у человека в реальной жизни всего хватает, то никакая порнография, социальные сети или азартные игры его не сгубят. 

Как насчёт критики слева — масштабное потребление порнографии приводит к деформации восприятия сексуальных отношений?

Ну да, юноши начинают воспринимать тело женщины как сексуальный объект, который может больше не иметь никаких личных качеств.

Но ты же взрослеешь и понимаешь, что не каждая женщина — порнозвезда и не каждый мужчины — герой боевика. 

Мне кажется, что это происходит не со всеми. Встречаются люди, которые не могут устроить свою личную жизнь, поскольку не могут перестроить своё восприятие другого пола — женщины разводятся с мужами, которые не оправдывают их высоких ожиданий, мужчины осознанно отказываются от любых долгосрочных отношений и психологической близости, ограничиваясь лишь сексуальными связями. Последствия объективации очень сильно коренятся в менталитете человека. Чтобы отказаться или поменять отношение к ним, нужно приложить немалые усилия. Для взрослых людей это довольно тяжело. 

Начиная с подросткового возраста у нас формируется стереотипное мышление, которое мешает воспринимать любую альтернативу, другую точку зрения. В детском возрасте всё гораздо проще — если вовремя начать разговаривать с подростком на разные темы, то можно избежать негативных последствий объективаций и сексуализированной культуры. Принято считать, что дети мыслят индуктивно — от частного к общему, и если подкидывать им какие-то факты и помогать выстраивать общую теорию, то он воспримет это гораздо лучше, чем взрослый. 

Исследования показали, что отличий между мужчинами гораздо больше, чем между мужчинами и женщинами в общих чертах. То же самое и с женщинами. Взрослому человеку этот факт принять очень сложно, потому что он мыслит дедуктивно, подросткам это легче даётся. 

На Западе борьба со стереотипами идёт полным ходом, как это будет выглядеть дальше — ещё более агрессивное давление на порнографию и рекламу нижнего белья или просто активное продвижение альтернативных типов сексуальности?

Сексуальные образы никуда не денутся. Никто не захочет лишать себя прибыли ради абстрактных гуманитарных ценностей. Меньше сексуализации точно не станет. Отношение к этим символам действительно уже начинает меняться. Существует огромное количество программ по сексуальному просвещению — западные страны делают акцент на том, чтобы со школьной скамьи пытаться помочь ребёнку адаптироваться к нормальной жизни в сексуализированном обществе, помочь ему правильно интерпретировать эти символы. 

Но это, как вы правильно уточнили, касается западных обществ. В нашей стране на это внимания обращать не хотят. В 1990-е годы Игорь Кон ратовал за внедрение полового просвещения в школе, но к его программе не прислушались, всё сделали абы как — в итоге получилась какая-то пропаганда эротики, после чего на него же направили весь шквал обвинений. Россия как будто не видит этой проблемы, а когда замечает, то исключительно с консервативных позиций, что не может не огорчать.

Получается шизофрения — подростки потребляют глобальную поп-культуру, но параллельно им в уши льют махровую консервативную пропаганду. 

Как мне кажется, противоречия в головах подростков нет по той простой причине, что подростки всех времён и племён всегда в определённом возрасте перестают считаться с мнением взрослых людей. Если подросток видит, что взрослый что-то запрещает, то он лишь ещё больше этим интересуется. 

То есть идеологическая обработка обречена на неэффективность?

И да, и нет. Вопрос в том, способны ли подростки в этом разбираться. Что касается политики, я в своё время работал в школе и чётко знаю мнение большинства школьников. Политика — сложная вещь, и в ней гораздо проще разобраться, когда тебе всё разжёвывают и кладут в голову, это понятно. Поэтому если в культурной сфере подростки развиваются относительно автономно, то с политикой дело обстоит иначе — как им разжёвывают и подают информацию, так они её и воспринимают. В школе, где я работал, абсолютно все учителя были солидарны с официальный государственной позицией по Крыму, по Украине и прочим острым вопросам. И на своих уроках каждый из учителей со своего угла вливал всё это в голову подростков. И я видел, как подростки воспроизводят всю ту информацию, которую им заложили учителя. И никакой выход к альтернативной точке зрения не вызывает у подростков желания её проверить — там нужно разбираться, читать, им не хочется этого делать. Поэтому в отношении политической культуры всё не так просто, и я бы не стал делать особо оптимистичных выводов.