Анатолий Ульянов о том, как не быть «настоящим мужчиной»

Природе неведомы «настоящие мужчины». Есть только разные самцы, чьё поведение определяется характером вида и средой его обитания. Любые спекуляции на тему «должного» в контексте мужчины происходят из той или иной этической системы. Каждая из них определяется не призрачной моралью, которая предположительно содержится в «теле» народа, но идеологией, которая при власти. 

Мужчина — это не просто х**, к которому приделано человеческое тело, но концепт — сконструированная модель поведения в рамках определённого культурного проекта. Все символы и смыслы, которые окружают понятие мужчины, относительны. История снова и снова доказывает невозможность «незыблемых истин».

Преобладающий на постсоветском пространстве стандарт мужчины коренится не в биологии, но культуре за счёт систематического воспроизводства посредством пропаганды.

Согласно консервативному стандарту, мужчина должен быть воином с титановой мошонкой; он суть кормилец-великан, детина-зверь. Его удел — барабанить гениталией по земному шару, очаровывать бастионы влагалищ и нагибать врагов, утверждая над всем сущим свою силу, власть и беспощадный пенис.

Такой формат отношений с жизнью работает в мире продвинутой макаки. Там, где нужно карабкаться на скалу, п****** леопарда и выть на Луну, пацаны действительно должны быть большими и вонючими. Однако мы живём в мире розеток и мегаполисов, позволяющих нам погружаться в амбициозную сложность наших личностей и обнаруживать в себе куда более интересных существ, чем альфа-самосвал с бобовым мозгом. Чувство, которое заставляет нас брить бороду, — это то же чувство, что создало город. То, что многие называют сегодня кризисом маскулинности, в действительности является торжеством эволюции — доказательством того, что мы, как культурно-биологическая система, не стоим на месте и продолжаем развиваться.

Мужчина — это не просто х**, к которому приделано человеческое тело, но концепт — сконструированная модель поведения в рамках определённого культурного проекта. 

Так или иначе, почти всё в мире мальчиков — про девочек (того или иного пола). И хотя сегодняшние девочки, как и тысячи лет назад, выбирают того, у кого больше банан, само понимание банана и его размеров изменилось: если раньше им была обороноспособная мускулатура при полном отсутствии симпы лица, то сегодня — сложное разнообразие персональных нюансов.

Ассортимент валюты, которой мы расплачиваемся друг с другом, существенно расширился за последние две тысячи лет. Быть «настоящим мужчиной» сегодня уже не обязательно. Конечно, и сегодня встречаются женщины, тоскующие по батиному сапогу, равно как и мужчины, готовые бурить членом нефтяные скважины, но в целом патриархальные гендерные роли всё чаще дают осечку в современном мире. Биологический пол играет всё меньшую роль при выборе партнёра. Всё большее значение обретает индивидуальное удовольствие, которое щедро разлито по разным людям и не зависит от дизайна их гениталий.

Открывая удовольствие как высшую ценность, мальчики понимают, что умирать за родину на войне — это не joy. И хотя разного рода деды с посиневшими яйцами то и дело толкают из своих склепов телеги про «мужской долг», защиту некоего «отечества» и «верность Родине», любой минимально образованный человек с интернетом понимает, что это всё гон и фуфел. Солдат — просто уголь, которым растапливают свои печи те, у кого хватило ума и средств не стать солдатом.

Власть закачивает в граждан культ мёртвых героев, чтобы собрать легион героических смертников, готовых за гроши сёрбать болото с винтовкой в руках. Идея святой жертвы, идея смерти на амбразуре — драгз тупо для бедных. Без такого наркотика человека не убедить умереть за тебя. Не доказать очевидное: жизнь превыше всего.

Гуманистическая идея верховенства личности встречает отпор исключительно в авторитарных обществах, построенных на однообразном и покорном коллективе; обществах, где существование человека оправдывается только биологической репродукцией и «общественно полезной» работой — кроткой и самоотверженной службой чему-то «более значительному», чем сам человек.

Подавляя сексуальность с помощью морали и идеологии, авторитарное государство превращает мальчиков в озверевшее от прокисшей спермы пушечное мясо. Такое государство не нуждается в интересном или счастливом человеке. Ему нужны только послушные и полезные граждане — «настоящие патриоты».

Сегодня, когда пропаганда требует от мужчин отращивать бороды, нельзя забывать, что танки — это гробы на колёсах. Когда пасти «настоящих мужчин» угрожают миру ядерным пеплом, уличают повсюду «национал-предателей» и взывают к «верным сынам Отечества» — самое время «предать родину» и не быть «настоящим мужчиной».

Подавляя сексуальность с помощью морали и идеологии, авторитарное государство превращает мальчиков в озверевшее от прокисшей спермы пушечное мясо.