«Сегодня люди готовы к спонтанным татуировкам»: Интервью с татуировщиком Броуди Полински

На майских праздниках в московской студии Love Life Tattoo работал Броуди Полински. FURFUR поговорил с ним о жизни, о том, как сегодня меняется татуировка и каково работать в лучшей студии мира — AKA Berlin.

Броуди в деле уже десять лет — он родился и вырос в Канаде и ещё подростком начал интересоваться татуировками: с 16-ти лет много рисовал и понемногу «забивался». За татуировки он расплачивался деньгами, которые получал от продажи наркотиков, а потом долгое время не интересовался ничем, кроме тяжёлых препаратов. В 2004-м он наконец смог завязать и снова занялся татуировкой — в честь этого важного решения в своей жизни впоследствии он назовет свою студию Clean and Sober tattoo. Первые годы Броуди долго выбирал свой стиль и пытался работать практически во всех стилях, кроме японского, делал много надписей, а потом забросил цвет и начал заниматься исключительно чёрными и серыми татуировками, которые считает классическими и вечными.

В 2008 году Полински отправился учиться мастерству к ванкуверскому мастеру Джею Тьерни, а потом переехал в Торонто, где начал работать с Сарой Б. Болен. Спустя месяц Сара перебралась в студию AKA в Берлине, а следом за ней спустя какое-то время и Броуди. В Берлине он решил задержаться и пустить корни и сегодня работает здесь по 16 часов в день.

FF. В каком стиле ты работаешь?

Мне нравятся спонтанные вещи. Спонтанные и чёткие. Я много занимаюсь паттернами, линиями и сумасшедшими рисунками, мне нравится делать руки и пальцы, символы, а ещё мне нравятся текстуры — но только чёрные. Линии и точки — вот мой стиль.

FF. Расскажи, пожалуйста, про момент спонтанности в работах — ни удивляет ли это клиентов?

Большинство оказывается к этому готово. Если они просто заглядывают в студию, проходя мимо, то эти спонтанные эскизы будут довольно естественны. Если они договариваются со мной заранее, я предупреждаю их о том, как я работаю. Но некоторые люди, как и я сам, контрол-фрики: для таких людей это, наверное, не подойдёт. Во всех остальных случаях это работает.

FF. А как у тебя получается совмещать желание контролировать всё на свете и вот этот спонтанный стиль в татуировках?

Это то, чему я пытаюсь научиться сейчас. Это даёт мне свободу, а свобода мне очень нужна в моей работе. Мои рисунки сначала представляют собой сумасшедший замес, а потом из них появляется что-то.

FF. Как ты вообще занялся татуировкой?

Я рисовал, ещё когда был ребенком, потом рисовал в институте. Когда мой двоюродный брат начал набивать себе татуировки, а его лучший друг занялся татуировкой, я тоже решил сделать себе одну. Так всё и началось.

FF. Почему решил пройти обучение у татуировщика? Ты же вроде бы к тому времени уже был состоявшимся мастером с собственной студией, если я не ошибаюсь.

Нет, это не совсем так. Я решил сначала поучиться тому, что умеют другие татуировщики, показать своё уважение к культуре татуировки. Для меня важно было сделать всё по правилам — сначала пройти обучение, а потом уже начать самостоятельно заниматься татуировкой.

FF. Какой самый важный урок ты вынес из этого обучения?

Много рисовать. К тому моменту я уже был крепко связан с татуировкой — в течение десяти лет я забивался и хотел сам стать татуировщиком. У меня была непростая жизненная ситуация — перед тем как заняться татуировкой, мне нужно было сначала завязать с тяжёлыми наркотиками. Я думаю, что главный урок, которому научил меня мой учитель, — много рисовать и не бояться рисовать на людях. Он рисует прямо на своих клиентах ручкой — и он пытался научить меня этому, оставить все свои предубеждения и начать рисовать сразу прямо на человеке.

FF. Татуировка помогла тебе завязать с наркотиками?

Пожалуй, главная вещь, которая помогла мне завязать, — это ребёнок, которого ждала моя сестра. Её первый ребенок. Я хотел присутствовать при этом. Это было 12 лет назад.

FF. Когда ты почувствовал, что хочешь заниматься чёрными татуировками?

Два года назад. Я решил сосредоточиться на чём-то одном и начал набивать татуировку у себя дома, открыл у себя студию. В последний раз, когда я жил в Канаде, я открыт свою студию, решил оставить цвет и сфокусироваться на текстуре. Я больше не использую магнум — теперь я больше использую лайнер. Я упростил процесс, как мог, и стал рисовать свободнее.

FF. Мне кажется, что тогда же весь мир плавно повернул от цветных татуировок к чёрно-белым.

Да, всё так. Чёрные татуировки очень красивы. Я думаю, это случилось как реакция на то, что популярные татуировки стали очень реалистичны — даже гиперреалистичны, с использованием самых разных цветов. Традиционные татуировки стали использовать тоже очень много новых цветов, все начали экспериментировать с традиционными татуировками, и они превратились в неотрадишнл — появились такие своеобразные реалистические традиционные мотивы. Мне кажется, было вполне естественным оставить всё это и попробовать что-то новое. Сейчас люди даже пробуют делать чёрно-белые традиционные татуировки и не только — развивают геометрию, дотворк и разные другие направления. К тому же, контраст чёрного и кожи очень сильный.

FF. Именно это тебе так нравится в чёрно-белых татуировках — контраст?

Да, именно. А также их вечность. Цвет начнёт выцветать, а чёрно-белые татуировки всегда будут выглядеть хорошо.

FF. Как вообще выглядит мир татуировки в Канаде? 

У Канады есть четыре главных города — и у каждого города есть свой собственный взгляд на татуировку, который больше нравится людям, которые там живут. Монреаль — очень прогрессивный город: люди там делают мэшап, делают много чёрных татуировок. Монреаль — очень панковский город, очень свободный, в нём есть свои тёмные районы и сквоты. Он очень напоминает Берлин — в своих татуировках в том числе.

FF. Я хотела спросить, что за жизнь в Канаде по сравнению с Берлином — теперь вижу, что говорить о Канаде в целом не очень корректно. Но всё равно, наверное, всё меняется не так быстро?

Да, это так. В США, например, всё происходит очень быстро — в Канаде всё происходит чуть помедленнее. Но изменения всё равно происходят — и айфоны, и инстаграм, который мы так активно используем сегодня. Все татуировщики используют новые форматы, чтобы продвигать свои работы: до настоящего времени портфолио для татуировщика было очень важной вещью. Десять лет назад нужно было иметь хорошее портфолио, которое можно было показать в своей студии — а сегодня все показывают инстаграм.

FF. Думала спросить тебя, как ты решил перебраться в Берлин, а учитывая твой опыт путешествий, понимаю, что надо спрашивать, почему ты решил там осесть?

Я много путешествовал до этого. Я был счастлив, но чувствовал, что пришло время где-то остановиться. И Берлин — это очень прогрессивное место. Я нашёл здесь своих клиентов. Я понял, что смогу работать в месте, где работают мои любимые татуировщики со всего мира. Берлин близок к главным европейским городам, я влюбился здесь, это очень дешёвый город, довольно панковский и с очень красивой архитектурой. Здесь можно просто сесть на велосипед, доехать до озера и поплавать 15 минут летом. В Берлине есть всё, чего я хотел в жизни.

FF. Как ты попал в АКА? Мне кажется, это мечта всех татуировщиков.

Да, это была моя мечта. Спасибо моей подруге Саре — Саре Болен. Мы работали вместе в Канаде, до того как она переехала туда. Она проработала там немного и открыла свою собственную студию — а я приехал вслед.

FF. Каково работать в лучшей студии мира?

Это очень живое и шумное пространство. У нас 8–12 резидентов и очень много гостей. Иногда энергия отличная, а иногда — нет. Фактически это дом или квартира, вот как эта студия — есть кухня, несколько комнат, и когда в них собирается столько творческих людей, иногда случаются ссоры. Но это всё стоит того, это настоящая семья, и, на самом деле, это то, чего я всегда хотел. Нам очень повезло — у нас есть лучший менеджер, которого можно себе представить: не будь Ханны, не было бы студии — она держит нас всех вместе.

FF. Что сейчас происходит в AKA в смысле стиля — вы занимаетесь новыми жанрами?

Люди думают, что всё, что мы делаем, понемногу сойдёт на нет — потому что мы стали такими популярными. Я не очень в это верю. Всё понемногу меняется — Филипп, с которым я работаю каждый день, раньше много занимался мандалами и дотворком, а сейчас перешёл к традиционному чёрному стилю. Это такой большой сдвиг в его творчестве. Я наблюдаю за развитием каждого в его работе, но я не знаю, что с нами случится в ближайшее время, и я не думаю, что нужно спекулировать на этом — это просто случится.

FF. То есть у вас нет единого общего видения — вы просто развиваетесь и движетесь в разных направлениях?

Да, всё происходит очень естественно. Это просто происходит. Кто-то пробует что-то новое, кто-то другой пробует это вслед за ним и учится чему-то, к нам приходят и приезжают наши друзья — и добавляют собственную энергию. Я не чувствую, что кто-то из нас кем-то управляет — мы все друзья. Мы работаем очень свободно.

FF. Куда, как ты думаешь, движется современная татуировка сегодня? Она тоже становится более свободной?

Я думаю, она всё более и более широко распространена — люди больше готовы к спонтанным татуировкам. В то время, когда я набивал свои татуировки, за каждой из них были история и значение, и татуировщик зачастую работал психологом и слушал бесконечные истории с утра и до вечера. Сейчас этого почти не осталось. Сейчас люди делают себе татуировки просто потому, что они хотят татуировки. Люди приходят к тебе, говорят, что им нравится то, что ты делаешь, им нравится то, что висит у тебя на стене, и предлагают сделать что-то на твоё усмотрение.

FF. Как ты считаешь, татуировки становятся искусством в традиционном смысле этого слова?

Татуировка всегда была искусством. Сейчас с татуировкой происходит следующее: некоторые мастера уходят от традиционных татуировок и перестают делать что-то исключительно в японском или традиционном американском стиле. Стили смешиваются, и сегодня проще делать то, что ты хочешь — например, просто работать с телом. Я стараюсь делать это. Кто-то приходит ко мне, смотрит на эскизы, мы говорим немного и пытаемся примерить один из этих эскизов на тело. И это кажется очень естественным: каждый эскиз ждёт своего человека

FF. То есть традиции в татуировке уже не так важны?

Традиция намного меньше важна сегодня — всё меньше мастеров проходят обучение. Но в начале моей карьеры, в 1990-х, это всё ещё было очень важно — пройти обучение, делать татуировки по всем правилам. Сегодня люди приходят в татуировку из разных областей — и это приносит новую жизнь татуировке, новые подходы: они видят татуировку в различных цветовых слоях и так далее.

FF. Как ты относишься к тому, что сегодня татуировки делаются очень быстро?

Я не беспокоюсь об этом. Я понимаю, что ты имеешь в виду — моя хорошая подруга забита полностью, и сейчас она выглядит современно, но через десять лет она будет выглядеть как девушка, которая набила себе все татуировки десять лет назад. Я выгляжу как парень, который получил все свои татуировки в 1990-х и ранних 2000-х. Я думаю, что это здорово и интересно, такой отпечаток времени на теле.

FF. Как ты относишься к тому, что значение в татуировке уходит в прошлое?

Когда люди приходили с историями за татуировкой, это делало татуировку более особенной для них, они готовились к этому заранее. Сегодня люди просто хотят получить татуировку от конкретного мастера или набить что-то, что им просто нравится. Мне нравятся эти перемены.

FF. А что за татуировки на тебе, у них есть значения?

Да, они все имели значения. Но большинство из них довольно грустные. Счастливые татуировки стали появляться на мне совсем недавно.

FF. Сколько их у тебя вообще? И какая самая любимая?

Думаю, их у меня около сотни. Любимая — которую мне сделал московский мастер только что ,она на русском. Это надпись: «Вторник, 22 мая 2012 года». Важная для меня дата.

FF. Какую татуировку ты никогда не будешь делать?

Свастику — ничего фашистского, ничего такого. Я стараюсь не делать негативных вещей. Я не люблю делать татуировки на шее — но мне нравятся руки и тыльные стороны ладони — я больше всего люблю делать татуировки на руках. Конечно же, я спрашиваю человека, что у него за работа — перед тем как это делать. Сегодня я делал одному парню татуировки на руках — у него это первая татуировка и сразу на руке, но парень работает в искусстве, так что это было правильно.

FF. Должен ли татуировщик быть приятным человеком, как ты думаешь? Ведь татуировка — это очень человечный опыт.

Это было бы хорошо, но так бывает не всегда. Татуировщики в большинстве своем очень добры, но, заглядывая в татуировочную студию, я могу почувствовать себя некомфортно. В татуировочном мире происходит очень сильный обмен энергией — и это может немного испугать поначалу. Сейчас очень много новых людей приходит в татуировку, и чем больше людей вовлекается в нее, тем приятнее они становятся в целом — так мне кажется.

FF. У тебя есть свои правила жизни?

Я стараюсь оставаться чистым и быть хорошим с людьми — не поступать с другими так, как я бы не хотел, чтобы они поступили со мной.