Гражданин мира: История 53-летнего учителя математики, объехавшего половину земного шара

Александр Молочников преподаёт математику в старших классах одной из питерских школ и много путешествует. Свои самобытные одиночные путешествия по миру он начал в конце 1980-х с поездок по СССР, включающих остановки в местах, дорогих всем хиппи и панкам. Потом были долгие путешествия по Европе и США автостопом, велосипедные трипы по Исландии, Греции, Турции и Финляндии — один раз даже с собакой. На пути встречались мормоны, мексиканцы, отсидевшие в тюрьме, странные финны, гостеприимные турецкие учителя и другие джармушевские персонажи. Ночёвки на венецианском вокзале, автостоп в индейских резервациях, купания в исландских ваннах, перевозка собаки через пункт таможенного контроля. Александр рассказал нам о своей страсти к познанию мира и поделился историями нескольких путешествий.

Я начал путешествовать в конце 1980-х по тогдашнему СССР — Украина, Беларусь, Прибалтика с заездом в хиппово-панковские лагеря того времени — под Ригой, в Гауе, в Закарпатье, на Шипоте. Когда появилась возможность получить заграничный паспорт и поехать в практически любую страну, не было денег — я начал ездить автостопом. Сначала мы ездили с сыном — в первой поездке ему было семь лет, уже всё было интересно узнавать.

Первая поездка была в Будапешт. Потом — Прага и большие туры по Европе. Потом у меня появилась девушка, и мы втроём садились в поезд, доезжали до Бреста или Калининграда, а оттуда отправлялись путешествовать автостопом на месяц, с бюджетом около 1000 долларов на троих. Стиль такой: «Только автостоп, только бомж-туризм». Это были путешествия с ночёвками на заправках и в парках, подбиранием выброшенной из супермаркета еды и воровством там же, обманом кемпингов — когда мы платили за один день, а жили три-четыре, а потом сваливали через забор. Сейчас за это всё стыдно, но тогда был чистый драйв. Самой первой заграницей была Прага автостопом из Львова — она ещё не была такой туристической. Там я первый раз попробовал абсент, был на совместном концерте тувинского ансамбля горлового пения, хора болгарских бабушек и московских джазовых музыкантов. На обратном пути я попал в наводнение, в результате которого затопило почти всю Польшу — люди плавали на лодках по улицам и спасались на крышах. Правда, всё это я узнал позже: хороший поляк вывез меня из города по последнему работающему мосту в Познани, а через час река вышла из берегов.

В самом начале 2000-х мы поехали в Венецию — классно было прожить три дня на крыльце железнодорожного вокзала, чистить зубы в фонтане, готовить еду на примусе. Там с вечера начинают расстилать спальники вдоль стен: крыльцо большое, и места хватает всем. Заботливые полицейские будят тебя в шесть утра — спать уже нельзя, нужно вылезти из спальника и сидеть.

Автостоп по США

В 2009 году мы с сыном поехали автостопом по США: ехали из Чикаго в направлении Гранд-Каньона, потом в заповедник в Аризоне, через Солт-Лейк-Сити в Калифорнию, а оттуда в Нью-Йорк на самолёте. Это была моя первая поездка в США, хотя много друзей давно живут там. Когда мы с сыном решили поехать автостопом от Чикаго до Сан-Франциско, все нас отговаривали. Говорили, что автостоп в Америке давно умер, но мы этого как-то не почувствовали. Единственная проблема возникла, когда менеджер одной из заправок сначала орала на нас, чтобы мы сваливали, а потом вызвала полицию. Проблема была в том, что она выгоняла нас на автобан, где стопить запрещено. Приехавшие полицейские посочувствовали нам, но ничего сделать не могли, так как заправка частная.

Но, как обычно бывает, невезение сменилось везением: на выезде нас подобрала девушка, которую эта история возмутила больше, чем нас. Она начала рассказывать, что её отец — религиозный республиканец, она ненавидит всё проправительственное дерьмо, сбежала в 17 лет из дома, а штат Невада — такой же fucking shit, как и Техас.

Потом нас сутки вёз мексиканец-дальнобойщик и рассказывал, как до этой работы возил наркотики из Мексики и зарабатывал 2000 долларов за рейс, но потом сел в тюрьму на два года. В первый день в тюрьме он совершил ошибку — получив еду, стал садиться в столовой на свободное место, откуда его в последний момент выдернул опытный мексиканец. Он объяснил, что тот не может садиться куда угодно и ему обязательно нужно к кому-то примкнуть. То есть всё как показывают в кино.

Единственная альтернатива вхождения в ту или иную банду — примкнуть к религиозным. Это он и сделал, хотя тогда в Бога не верил. Зато никто не трогает, если ты по этой теме. Естественно, всё по классике: в конце концов он поверил, вышел из тюрьмы и стал простым водителем. Самый лучший автостоп — через индейские резервации. Больше 10–15 минут мы не стояли. Индейцы очень классные, самое большое проявление эмоций — лёгкий кивок головой. В основном нас брали в кузов, что запрещено.

 На следующий день мы уже стояли на краю Гранд-Каньона. Вниз спускались часа четыре, искупались в речке на дне,
хотели там на берегу и заночевать.

Один раз водитель был пьяным, но его друг утверждал, что он в любом состоянии водит хорошо и бояться нечего. Складывалось ощущение, что полиции там нет вообще. Пьяный водитель говорил, что довезёт нас до границы племени и другое племя — тоже классные ребята, но дальше штат Юта, а там мормоны. На этом слове он стал заходиться от смеха — видимо, мормоны были для него людьми смешнее некуда.

Когда мы уже пересекли границу штата Юта и стопили, около нас остановилась машина. Водитель вышел и крикнул нам: «Ребята, а вы меня не убьёте?» Мы опешили, а он продолжает: «Я очень боюсь вас брать, но дедушка велел помогать всем, кто нуждается в помощи». Пока ехали, смеялись, рассказывали друг другу что-то. А на прощание он выходит, лезет в багажник, оборачивается с серьёзным казённым лицом и начинает бубнить: «Эта книга помогла многим, в ней содержится истина». И на этих словах дарит нам Книгу мормона.

После мы залипли на одном месте в 60 километрах от каньона на часов пять. Уже собирались ночевать в лесу, но остановилась машина, и мы ночевали на ферме какого-то общества борьбы за экологическую чистоту. На следующий день уже стояли на краю Гранд-Каньона. Вниз спускались часа четыре, искупались в речке на дне, хотели там на берегу и заночевать. Но местный шериф предупредил до этого, что если при обходе в шесть утра он обнаружит спящих не в кемпинге — штраф 400 долларов с человека. Пришлось в полной темноте лезть наверх — заночевали посередине. Когда проснулись, услышали шаги. Спальники убрали, но было страшно — шериф же нас предупреждал. Оказалось, что это два парня-туриста.

Увидев наши встревоженные лица, они предложили вызвать шерифа. Это было столкновение двух культур: пара американцев, которая в трудной ситуации обращается к правоохранительным органам, и пара русских, для которых это ничего хорошего не сулит. Потом мы долго не могли уехать из главного мормонского города Солт-Лейк-Сити — стояли перед здоровенной развязкой, на обочине лежал дохлый енот, и никто не останавливался. Все проезжающие водители были азиатской наружности, и мы определили их как вьетнамцев. Наконец, одна «вьетнамка» остановилась, сын пообщался с ней и говорит: «Пап, она едет в Долину смерти». Мы, конечно, думали поехать по короткому пути, но Долина смерти, пустыня, Лас-Вегас — конечно же «Да, едем».

Садимся, я удивляюсь, что она отправилась в неблизкий путь без вещей, мы выезжаем на хайвей, через 15 минут съезжаем с него и останавливаемся. Оказалось, то, что было переведено с учетом её произношения как «Долина смерти», оказалось названием азиатского района. На улицах несколько человек, девушка перестаёт понимать английский, нам приходится идти с рюкзаками на прежнее место. В итоге через пять минут нас подобрал парень, который гонял на только что купленной машине, и отвез на автобан, где мы уснули на газоне. Когда я попал в Америку, мне захотелось её пересечь. Сейчас есть план полететь в Канаду, поездить на велосипеде по ней, потом пересечь границу и поехать по Америке. Правда, на это нужно много времени — пока не знаю, когда всё осуществится.

От автостопа к велосипеду

Когда едешь по автобану, надо предупреждать водителя, чтобы он высадил тебя на последней перед вашим расставанием заправке, а не съезде с автобана. Или даже на предпоследней, если она большая и классная. Нельзя соглашаться на предложения типа: «Давайте я довезу вас до своего города, а оттуда вывезу на выезд на автобан и вы быстро уедете». Лучше большой заправки ничего не может быть, поэтому надо вежливо отказаться. Сам по себе автостоп, если его не превращать в спорт в специальной одежде автостопщика, даёт очень много эмоций. Когда тебя, наконец, забирают из глухого места. Когда в машине оказывается два татуированных финских парня, которые едут навещать брата в тюрьму. Когда едешь в микроавтобусе с аргентинцем, бельгийцем и испанцем, которые перебиваются сельскохозяйственными работами и воруют в магазинах, и кроме этой машины у них ничего нет. В Финляндии нас подвозил парень, который поехал из Хельсинки в Тампере (второй по величине город в Финляндии. — Прим. ред.) просто так, чтобы убить время. Такой персонаж, как в фильмах Аки Каурисмяки. Начал рассказывать: «Был я один раз в музее и так там зевал, что у меня во рту вот эта косточка вот сюда заскочила». Привёз нас, помог рюкзаки занести в кемпинг, потом кругами ходил несколько часов подряд. На следующее утро, когда мы уезжали в Турку, остановился возле нас и подвёз ещё — было ощущение, что он намеренно остался ждать, узнав про наши планы. Мне автостоп не то чтобы надоел, просто я получил от него всё, что хотел — побывал при минимальном количестве денег и достаточном количестве времени в разных городах.

Так мы поехали на велосипедах в Будапешт, где на Sziget выступали любимые на тот момент Radiohead. В городе
на велосипеде круглый год езжу уже лет 15.

Три лета подряд мы путешествовали по Европе: Париж, Амстердам, Берлин, Венеция, Флоренция, Рим, скандинавские столицы и фьорды. В какой-то момент пришло осознание, что как-то и не осталось городов, куда бы очень хотелось поехать. Оставался автостоп ради автостопа либо смена формата поездок. Так мы поехали на велосипедах в Будапешт, где на Sziget выступали любимые на тот момент Radiohead. В городе на велосипеде круглый год езжу уже лет 15. Я пытался читать отчёты других людей про велопутешествия, но там сразу начинается занудство про то, какие они купили покрышки и на какой минуте случился прокол. Ни один из таких отчётов не дочитал до конца. У меня обычный велосипед Wheeler, и в путешествие я ничего не беру, кроме пары запасных камер, ключа и ремонтного набора. В последнее время мы ездим с моим бывшим учеником Семёном, который со временем стал хорошим другом. Подход ко всему абсолютно раздолбайский: начиная от выбора маршрута, заканчивая оснащением. Например, когда мы прилетели в Рейкьявик, купили карту на заправке и решили обогнуть Исландию не с западной стороны, а с восточной. Велосипедисты, которые попадаются по дороге, экипированы значительно лучше: велотрусы, велошлемы, заранее разработанный маршрут. Мы же, как два идиота, с притороченными к велорюкзакам пенками, шортами и вьетнамками. У меня даже ни разу ничего не ломалось. Семен же значительно превосходит меня в степени разгильдяйства: в Финляндии одна из его камер взорвалась — покрышка была рваная, и камера вылетела в одну из образовавшихся дырок. Когда мы поехали в Исландию, выяснилось, что у Семёна сломан переключатель скоростей. У него городской велосипед Shulz. Однако это всё не помешало нам проехать пол-Исландии. Через два года в Греции выяснилось, что у велосипеда Семёна опять сломан переключатель. Он надеялся починить его с помощью спицы и изоленты уже на месте. Естественно, ремонт начался после выпитой совместно бутылки местного вина — важная деталь была потеряна очень быстро и пришлось ездить на одной скорости. Путешествие на велосипеде дает гораздо большую свободу, чем автостоп. Ты можешь остановиться в любой момент — посмотреть на красоты, покурить, съесть бутерброд. А ещё ты не защищён от природных явлений — крутого подъёма с сильным ветром или внезапного ливня. Это очень круто, хотя бывает и непросто.

На велосипеде по Исландии, Финляндии, Греции

Есть ещё классный момент путешествия на велосипеде — ночёвки в самых приятных местах. У водопада, на берегу фьорда или озера, на пляже или вершине горы. В Исландии ещё было круто — купались в природной каменной горячей ванне посреди чистого поля, без никого вокруг. Про ванну мы узнали случайно от поляка на заправке, который много ездит на мотоцикле. Потом подобные ванны мы отмечали на карте. В Исландии ещё после затяжного спуска с залитыми потом глазами мы ворвались в долину с озёрами, разноцветным мхом, здоровенными валунами под одновременно ослепительным солнцем и сильным дождём. Это чистый восторг, который вряд ли ощутишь при другом виде передвижения. Исландия — идеальная страна для велопутешествия: городов почти нет, сплошные природные красоты. С людьми мы пообщались несколько раз только: два дедушки-фермера позвали нас ночевать, накормили и прикрыли палатку от ветра своей машиной.

В Финляндию ездил два раза — один раз со своим псом Кунжутом. Ему было полтора года, я всё время по городу ездил со специальной велопристёжкой — желание взять собаку с собой в путешествие появилось естественным образом. Сразу было решено проезжать 30–40 километров за день, а не стандартные 60–100. Такое расслабленное двухнедельное путешествие по озёрному краю Финляндии. Проблема возникла на границе, когда выяснилось, что «с собакой на машине можно, на велосипеде пересекать границу можно, но вот с собакой на велосипеде — такого мы не встречали, и нигде не написано, что можно». Пришлось договариваться с ребятами на джипе, чтобы они перевезли меня с великом и собакой на другую сторону. Главная проблема возникла на третий день: от длительных забегов пёс стер подушечки на лапах. В результате следующие дни он перемещался, будучи привязанным к велорюкзаку собственным поводком, что вызывало разнообразную реакцию местных жителей — от смеха до вызова полиции. 

Потом я путешествовал по той части Турции, где живут курды — сначала ехать туда было страшновато. Потом я узнал, что все их акты имеют чёткую направленность — против турецких военных на «их» территории и полицейских.

Там мы как раз столкнулись с таким происшествием: как-то нас остановили на полицейском посту и предупредили, что дорога впереди завалена камнями из-за взрыва. В результате полицейский напоил нас чаем и поймал для нас фургон, куда мы погрузились вместе с велосипедами. Гостеприимство там фантастическое — места не туристические, приезжий воспринимается как дорогой гость, а не объект для выжимания денег. В небольших городах везде предлагают попить чаю — можно так зависнуть на целый день. Мы отвечали на предложение согласием один раз из десяти — получалось три-четыре чаепития в день. В разговоре первым делом выясняют твои политические взгляды — коммунист ты, либерал, социалист. Курды считают себя коммунистами. С женщинами у них всё строго: все в черной одежде, лицо почти полностью закрыто. Стамбульцы называют таких «тараканы». Как-то мы отдыхали в тени, рядом с автобусной остановкой, а там женщины в ожидании транспорта жарят мясо прямо на месте. И тут двое отделяются и приносят нам по большому куску мяса в лаваше. То есть тебя там постоянно окружают проявления патриархального уклада. Одним из важных мест в нашем путешествии была гора Немрут — место, где принято встречать рассвет. Мы приехали к Евфрату, искупались в ожидании парома, к нам подошли знакомиться ребята. Оказалось, что они тоже едут на Немрут в своём микроавтобусе. Предложили поехать с ними. Там было 12 мужчин, которые работают в одной школе учителями разных предметов. Через час пути они стали петь, играть на народных инструментах и, в конце концов, не выдержав, остановили автобус, выскочили на дорогу и начали танцевать, вовлекая и меня. Кроме того, Турция — это единственная страна, где возможен автостоп на велосипеде.

Первый раз я от безысходности махнул рукой грузовику, потому что девушка, которая путешествовала с нами, плохо себя чувствовала из-за жары. Из машины вылезли двое бородачей, быстро погрузили наши велосипеды в кузов, а нас — в кабину. По дороге накормили в ресторане и привезли к озеру Ван: «Искупайтесь, если хотите, а мы подождём». Потом мы ещё пару раз использовали такой способ передвижения, когда дико уставали. В этом году в Греции мы ехали вдоль побережья Пелопоннеса — купались в море, ели фрукты и греческую шаверму, ночевали на пляжах в спальниках, ни разу не воспользовавшись палаткой. Это был хороший экспириенс: просто ехать вперёд, собирать апельсины с деревьев и валяющиеся на дороге дыни, пить фраппе в небольших городках и осознавать, что выехал ты из Афин, а конечная точка — Спарта. Я, конечно, понимаю трепет от этой пыли тысячелетий, но сам его совершенно не чувствую. Остаётся завидовать тем, кто может смотреть на Колизей и Акрополь и ощущать дыхание времени. Мне всё же интереснее анархистские граффити на стенах домов в Афинах, чем античные руины, а Ирвин Уэлш интереснее, чем Апулей. Путешествия же в первую очередь дают движуху — весь год я много работаю, а летом у меня появляется свободное время. Хочется поступательного движения. Когда ты едешь автостопом или на велосипеде, ты всё время в движении, точки старта и финиша сменяют друг друга. Я люблю это ощущение.