«Путешествовать без подготовки куда интереснее»: Как кругосветка стала образом жизни

Совсем еще молодой парень Роман Свечников променял учебу в IT-университете и минский быт на кругосветное путешествие — оно началось в июле 2012 года и пока не собирается заканчиваться. Больше года назад из всего списка вариантов эскапистских выходок им была выбрана самая интересная — кругосветка без четкого маршрута, сроков и бюджета. Спонтанно трип стал и мультимедийным проектом: под именем Рома едзе герой публикует тексты, фотографии, видео с экспериментами и списки фактов про каждую страну, где ему удается оказаться.

За путешествие Рома уже объехал на мотоцикле Китай, пересек Монголию с запада на восток в –40, побывал в Азии и в итоге оказался в США. За 435 дней кругосветка становится лайфстайлом — мы поговорили с героем о том, как все было.

Мотивы

Лучшее, что случалось со мной за жизнь, — поездка автостопом в Китай. Два месяца я провел наедине с собой посреди русских лесов, казахских степей и китайских поездов. После этого путешествия я заимел наглость подумать: «А почему бы не в кругосветку?» Наиболее честным будет назвать это решение побегом от заглатывающей реальности. Я уже наяву видел, как покупаю в кредит машину, потом — квартиру. Поэтому я решил не сдавать грядущую сессию. Конечно, мои преподаватели скажут, что «я же говорил, что он плохой студент», но, сидя на какой-нибудь кавказской горе, мне будет все равно.

Подготовка

Я стал основательно готовиться: начал запоем читать все о выживании, путешествиях и всевозможных безумствах. Отыскал множество тех, кто уже пытался объехать планету автостопом, и даже тех, кому это удалось. Я начал заниматься альпинизмом: не то чтобы мне это должно было пригодиться, но каждый раз, когда я приходил на занятия, мои мысли неизменно улетали в горы. Однако теперь понимаю: без подготовки было бы намного интереснее. 

За несколько месяцев до запланированного отъезда я познакомился с минскими ребятами, которые делают интернет-журнал. Так и возникла идея презентации моего путешествия как мультимедиа-проекта под названием «Рома едзе». Структура такая: я пишу тексты, снимаю эксперименты и лайфхаки на видео про каждую страну, в которой оказываюсь. Это помогает зафиксировать какие-то события.

Деньги

Когда я выезжал из дома, у меня было порядка 200 долларов. Я потратил их буквально за несколько недель. С тех пор деньги то появлялись, то исчезали. Иногда мне дарили деньги, иногда я работал, но чаще всего я просто ими не пользовался. Мне периодически пишут в социальных сетях, спрашивают, нужны ли мне деньги и куда их перечислить. Чаще всего я отказываюсь. 

Конечно, за дорогу было несколько ситуаций, когда я нуждался в достаточно крупных суммах, например, когда в Китае у меня угнали купленный мотоцикл. Тогда я написал пост у себя на стене во «ВКонтакте», и огромное количество людей переслало мне сумму на новый мотор. Также, когда я летел в Лос-Анджелес из Куала-Лумпура, я одолжил деньги на билет у родителей — уже вернул им.

Маршрут

На этот счет я слишком долго не думал — в моей университетской группе учился парень из Ирана, который работал в Иранском посольстве в Минске. Я попросил его сделать мне визу, и он сделал. Так я определился с начальным направлением. Многое изменялось по пути: в Азербайджан я ехать не планировал, в Америку — тем более, но в итоге оказался тут. 

У меня изначально было навязчивое внутреннее желание уехать в одиночку. Но за месяц до отъезда мне написал мой старый знакомый Женя и сказал, что хочет со мной. Мы договорились выехать вместе, а дальше — как пойдет. Половину пути мы то ехали вместе, то расставались, но в Монголии наши пути окончательно разошлись. Женя в итоге отправился на север России и зимой по льду пешком пришел на остров Сахалин, а я рванул в Китай.

Грузия

Спустя несколько дней я обнаруживаю себя за две с половиной тысячи километров от дома, сидящим у фонтана на главной площади Тбилиси. В кафе я знакомлюсь с Баей. Ей 20, в ней полтора метра роста и маленькая татуировка в виде звездочек на шее. Она говорит с чертовски смешным акцентом и постоянно курит. Я проживу у нее все свое время в Тбилиси.

Прохладная ночь, почти нет машин. Мы с Женей, который догнал меня, стоим на выезде из грузинской столицы. Он травит мне байки, о том, как провел свои первые дни на дороге. Я слушаю его в пол-уха, сидя на своем рюкзаке. 

Наконец, останавливается наша машина. Водитель по имени Сандро говорит, что едет на стройку ГЭС на границу с Чечней. Нам с Женей по большому счету все равно, куда ехать, мы запрыгиваем в машину и уезжаем. Сандро достает бутылку с чачей и разливает «за знакомство». Ночь превращается в кино. Мы мчимся по горным серпантинам и поем песни. 

Еще могу сказать, что грузинская еда — хачапури, хинкали — самая вкусная в мире, хотя бы за ней стоит вернуться в Грузию. Это самая гостеприимная страна во всем кавказском регионе — в деревне, например, чтобы найти ночлег, достаточно подойти к забору дома. 

Армения

После Грузии я поехал в Армению, где мне понравилось значительно меньше: там не так радушно и не так красиво. Там я как-то залез через разбитое окно в квартиру. Интерьер комнаты, кажется, не менялся со сталинских времен. Стоял огромный винтажный стол, пианино, кровать, знакомая всем, кто бывал в пионерских лагерях, и несколько шкафов, заваленных нотными тетрадями. В комнате оказалась женщина Гая. Ей 53 года. По всем признакам она страдала шизофренией. Она рассказывала мне о том, что американцы спрятали в ее квартире спутник. Я уверил ее, что не имею никакого отношения к американцам — провел в ее доме несколько часов, она играла на пианино: я просто подавал ей первую попавшуюся тетрадь из шкафа, а она играла.

Иран

Я очень хотел в Иран — ничего о нем не знал, кроме стереотипных вещей: женщины ходят в хиджабах, много террористов. Там мне очень понравилось — иранцы ментально очень близки нам. С ними легко поддерживать разговор: ты понимаешь, почему собеседник так думает и говорит — не так, как, например, с американцами. В Иране я прожил месяц на несколько долларов. Вообще, жить на пару долларов не так уж сложно. Если хочешь есть, можно зайти в мечеть — знакомясь с тобой, люди спрашивают, ел ли ты сегодня, ты отвечаешь «нет». В конце концов, это юг, где можно сорвать фрукт с дерева и подкрепиться.

Например, я парке я познакомился с Амином — 29-летним бисексуалом, который работает в крупной компании, продающей камни по всему Ирану. Он мне сразу сообщил, что я не в его вкусе, зато предложил съездить вместе в командировку в Исрафан на севере Ирана. Я был фейковым представителем фирмы: мне выдали форменную рубашку в синюю клетку, оплачивали еду в ресторане и такси, а тем временем в моем кармане не было ни цента.

Один из моих новых знакомых, Мухамед, согласился показать мне улицу, на которой молодые ребята знакомятся с девочками прямо на ходу, из окон своих автомобилей. Пока я фотографировал из заднего окна процесс нелегальных знакомств, рядом с машиной появился мотоциклист и в грубой форме приказал остановиться. Все было так: я не успеваю ничего понять, какие-то люди отбирают у меня камеру и документы. Всего их человек десять. Все в черном. Мухамед говорит, что это секретная полиция «Басиж». Через полчаса разбирательств мне сообщают, что я должен поехать в полицейский участок в одном из тонированных джипов. Я говорю, что ехать никуда не собираюсь, и прошу вернуть мне документы. Завязывается долгий разговор. В конце концов я сообщаю полиции, что должен позвонить своему консулу прямо сейчас. Мое уверенное заявление немного сбавляет их пыл. «Басиж» уже готовы вернуть мне документы, но камеру возвращать отказываются. Я говорю, что могу оставить им карту памяти. На этом мы и разошлись. В последний момент я успел сделать быстрое форматирование.

В Иране жестко регламентированы рамки публичного поведения. Без специального разрешения запрещается держать свою девушку за руку, не говоря уже о других проявлениях чувств. В случае если вас поймают вместе, вам грозит серьезный штраф и много другой головной боли. Зато можно жениться на час или на месяц — брачный договор имеет срок действия. 

Азербайджан

Я опять встретился с Женей, и мы отправились в Баку. Город очень богатый, но хоста там найти оказалось сложнее, чем во всех предыдущих местах. Зато пока мы рылись в мусорке в поисках картона для таблички, с нами познакомился администратор из местного центра сейсмологии. В итоге местом нашего ночлега стала серверная. На следующий день один прохожий и вовсе снял нам номер в отеле. 

Потом мы наткнулись на заброшенную квартиру прямо на главной площади Баку. Вместе с нами в квартиру вселилась интернациональная банда путешественников: двое иранцев, которые планировали объехать планету на велосипедах, двое французов и пара британцев, гонявших по свету на старенькой «Тойоте». Всех нас занесло в Баку неведомыми путями, и мы ждем парома в Казахстан, который ходит пару раз в неделю. При этом у многих из нас нет денег на билет, который стоит в районе 130 долларов.

После многодневных ночевок по кустам мы чувствовали себя на подъеме. Радость оказалась недолгой: через полчаса ко мне прибежал парень из Англии и сказал, что в нашу квартиру пришла полиция. Это звучало довольно странно — я спросил разрешения по поводу нашего временного прибежища у всех соседей, которых только смог найти. Оказалось, что не всех — владелец магазина снизу оказался против. 

Мы с ребятами разбили палаточный лагерь прямо на террасе бывшего кафе и изредка выбирались в город. Денег на билеты на паром у нас с Женей не было. В итоге я сел на главной бакинской улице с табличкой «не хватает на билет на паром» — за час собрал 130 долларов. Прохожие кидали в основном по одному монаду, а это прямой эквивалент доллара. Баку оставил после себя плохие воспоминания. Я тем временем через Дагестан автостопом отправился в Россию — Саратов, Уфа, Новосибирск, потом Алтай. Вышел расклад, который я не предполагал изначально. 

Алтай

На Алтае я жил в домике для гостей у семьи, про которую узнал в интернете, в маленьком домике в горах. Там было очень хорошо: колол дрова, у меня даже был свой кот. Хозяин дома каким-то образом собрал на горе огромный ретранслятор GSM-сигнала, факт — там есть мобильная связь.

Каждую ночь, около четырех утра, я слышу, как кто-то ходит вокруг дома тяжелыми, человеческими шагами. Живет нас здесь шестеро: я и семья с детьми. Из пяти человек, помимо меня, так тяжело ступать может только Влад — хозяин хутора. На мой вопрос, зачем ходить вокруг моего дома в такую рань, он удивленно отвечает, что никуда не ходит так рано, а спит крепким сном. До следующего поселка отсюда километров 20–30. Тем не менее, каждую ночь я просыпаюсь от того, что кто-то бродит около поленницы. Самое удивительное, что утром на снегу я не обнаруживаю ровно никаких следов. Я решил, что следующей ночью я обязательно проснусь и выйду посмотреть на топтуна, но, когда наступает момент, меня берет такой леденящий ужас, что я просто не могу пошевелиться. Шаги тем временем усиливаются. Человек подходит к двери, я с ужасом обнаруживаю, что забыл закрыть защелку. Проходит вечность, но ничего не происходит. Вдруг тишину прорезает «мя-я-я-у-у-у», и я понимаю, что все эти дни мой котенок ползал по куску жести за печкой.

Монголия

Погода в Монголии была примерно такая: от –30 до –40 плюс шквалистый ветер. Там очень холодно, очень волшебно и очень мало людей. Мы были в пустыне, не было ни одной машины — приходилось идти пешком. Потом словили машину и добрались до Товбы, где удалось найти ночлег у семьи. Наше появление было важным событием для них. Утром, когда понадобилась карта, чтобы узнать, как нам выйти на трассу до Улан-Батора, оказалось, что у семьи ее нет. Поэтому хозяин дома объяснял нам дорогу с помощью атласа «Популяция диких зверей Монголии», а когда мы уезжали, вся семья вышла из дома и махала нам вслед. Это было очень трогательно.

На третий день пути нам удалось остановить машину прямо до столицы. Мы ехали несколько суток: в Монголии почти нет дорог, машин, просто поворачиваешь руль и бесконечно долго едешь. Понять, куда едешь, практически невозможно — думаю, водители ориентируются по внутреннему компасу. Мы больше десяти раз меняли колеса, постоянно пили водку, чтобы согреться, попали в бурю и ехали со скоростью 20 километров в час, получили легкое обморожение, но в итоге оказались в Улан-Баторе. Я жил в хостеле, где ночь стоила пять долларов, и завис там на целых две недели. Улан-Батор — самый безнадежный город на земле. Две недели я тусовался в двух центральных кафе Улан-Батора: видел одних и тех же 10–15 человек — наверное, только они и подавали признаки жизни в этом городе. Я думаю, им очень грустно от того, что их так мало, а меню в кафе не обновлялось лет пять. Тем не менее эта безнадежность — очень приятный оттенок жизни, там она настолько сконцентрирована, что если захочешь ее почувствовать, надо приехать именно в Улан-Батор. 

Китай

До Китая я добрался автостопом, потом на попутных поездах в Пекин, оттуда в Шанхай. То, что я уже бывал в Китае, немного облегчило мой путь: я понимал, как работает транспорт, не испытывал сложностей в ориентировании на местности. В Монголии пришла мысль объехать Китай на мотоцикле, на месте купил подержанный. Я отправился в путь, хотя еще толком не научился переключать передачи, у меня не было прав, номеров и вообще хоть каких-нибудь документов на мотоцикл. Но здесь, как с едой, деньгами и со всем остальным — если нужно, обязательно научишься. Первый мотоцикл угнали через пару дней после покупки. Написал об этом пост во «ВКонтакте» — ребята мне перевели деньги, за которые я купил новый. В поездке он часто ломался, однако это не беда — механики в Китае на каждом шагу. Ночевать можно на заправках — они в Китае со всеми удобствами, некоторые даже с бесплатным Wi-Fi. 

Лаос

В начале пути по Лаосу я познакомился с Виталиком — оказалось, что он тоже из Белорусии и путешествовал по Юго-Восточной Азии. Мы купили лодку за 60 долларов и запланировали сплавляться по Меконгу две недели. Однако посередине пути, пока мы спали на пляже, лодку украли, и до места назначения пришлось добираться автостопом. 

Как-то во Вьентяне я вышел на окраину, чтобы наконец уехать из города. Вдруг остановилась машина. Девушка-водитель на хорошем английском поинтересовалась, куда я иду. Выяснилось, что ее зовут Мэри, ей около 25. Она предлагает поехать на вечеринку к ее друзьям — я соглашаюсь. Мы напиваемся с ее друзьями в кафе, больше похожем на ангар. 

Мэри отказывается оставлять меня ночью посреди трассы, предлагает снять отель. Я не сильно протестую. Мы подъезжаем к забытому богом мотелю, снимаем комнату — там я сразу же бегу в душ. Когда выхожу из ванной, обнаруживаю Мэри на кровати голой.

• Do you have experience with the ladyboy?

От неожиданности я теряю дар речи:

• Sorry? You mean that you are ladyboy?
• Mmm. Yes, I am.

Так впервые в жизни я знакомлюсь с транссексуалом. Мэри рассказывает про своего мужа-американца, которого это не смущает. Мы расстаемся хорошими друзьями. 

Таиланд — Малайзия — США 

В Таиланде я понял, что из него придется лететь дальше — либо в Австралию, либо в Северную Америку, либо в Южную. Многие путешественники останавливаются на этом отрезке пути в Юго-Восточной Азии — для продолжения пути много визовых сложностей и финансовых затрат. Я хотел ехать в Австралию, но это сделать почти невозможно из-за визы, поэтому было решено лететь в США, тем более там легко заработать. 

В аэропорту Бангкока я встретился со своей подругой Олей. Мы заселились в самый дешевый хостел города, чтобы на несколько недель зависнуть над документами в американское посольство. Перед походом в посольство мы отыскиваем самую чистую и опрятную одежду. Второго шанса уехать в США не представится — слишком велики визовые сборы и цены на билеты. Со скрипом мы протискиваемся в иммиграционные рамки США: журналистская виза типа I у нас в кармане. Я вздыхаю с облегчением.

Из Таиланда мы отправились в Малайзию, где прошли курс медитации в горах на острове Пенанг. Это была випассана длиной в десять дней — после нее энергии накопилось столько, что я был готов идти пешком до Куала-Лумпура. Оттуда мы вылетели в Лос-Анджелес.

Три месяца мы с Олей проработали на любимых работах иммигрантов. Она была продавщицей, я сначала красил стены на стройке, потом работал грузчиком. Собирал вещи, заносил в грузовик и выносил обратно. Это было путешествие по американским домам — по ним можно очень многое узнать про человека, его вкусы, связи с семьей. В них можно обнаружить много мелких свидетельств и артефактов, которые приводят к большим открытиям. Ты приходишь в идеально убранную комнату и понимаешь, что человек хотел показать, какой он правильный, а заглядываешь под матрас — и видишь там огромную двустволку.

Сейчас у нас есть старенький минивэн, через неделю мы планируем отправиться на Аляску. Я не ставлю каких-то конкретных сроков возвращения, но, конечно, конечной точкой пути станет Беларусь. Я всем сердцем люблю свою страну и не против остаться в ней навсегда. 

Из Минска больше года назад я уезжал с конкретными ценностями и четкими категориями, но через неделю пути я начал мыслить по-другому, сейчас — совершенно иначе. Когда-то у меня были табу: я не пил, не курил, не бил татуировки. В Шанхае сделал первую — четыре квадрата холодного синего цвета. Правда, иногда мне кажется, что я уже совсем не знаю того человека, что уехал из Минска в кругосветное путешествие больше года назад. 

Текст: Дарина Обухова