Нерассказанная история: Взгляд на Marvel изнутри и художники комиксов как настоящие рок-звезды

Несколько дней назад в продаже появилась книга Шона Хоу о знаменитой империи комиксов Marvel «Нерассказанная история». Хоу — известный любитель комиксов, журналист и знаток индустрии — кропотливо собрал на 500 страницах своего труда редкие интервью, фотографии из офиса «Марвел» разных времен и аналитические заметки, доказывая огромный культурный вклад компании в современную поп-культуру и претендуя на звание автора одной из лучших нон-фикшн-книг года.

«Я думаю, только определенный тип личности, с большой долей идеализма в характере, способен придумывать истории о супергероях, — говорит Хоу. — «Конечно, только этим одним все не объясняется, но мне кажется, что если твои персонажи сражаются за какие-то ценности, то и ты сам готов биться за них до последнего вздоха».

Сегодня FURFUR публикует эссе Тима Маршмэна, контрибьютора сайта The Daily Beast и еще одного знатного поклонника комиксов, о книге Шона Хоу, компании «Марвел» и судьбах ее художников, ставших в мире иллюстрации настоящими рок-звездами. 

Автор: Тим Маршмэн

Также вам, наверное, хорошо известно, что именно по этой причине «Марвел», чьи самые любимые персонажи стоят миллиарды долларов, когда их помещают на киноэкраны или футболки, банки пива, постельное белье, зубные щетки, постеры и где там еще они уместны, — так вот, в компании «Марвел» сейчас считают огромным успехом, если им удается заставить читать свои комиксы хотя бы сто тысяч человек.

А вот чего вы, возможно, не знаете, и что проясняет сам Хоу в этой новой книге — насколько такое положение дел отражает происходящее в офисах самого «Марвел», где лица, имена и время постоянно меняются, а сама история всегда остается прежней. Хоу — широко публикуемый критик, настоящий мастер своего дела (что редко в данной области). Он проник в дела компании глубже, чем кто-либо прежде — за последние 70 лет, во всяком случае, уж точно. Так вот он заявляет, что эта книга — просто обязательное чтение как для тех, кто сходит с ума от комиксов, так и для тех, кто предпочитает им желтую прессу.

В 1961 году Стэн Ли и художник Джек Кирби опубликовали первый выпуск «Фантастической четверки», произведя революцию внутри этой отрасли. Ли хоть и находился под властным началом издателя Мартина Гудмана, уже был к тому времени по-настоящему опытным иллюстратором — имел за плечами 20 лет зарисовок и халтур на тему войны и романтических комиксов. Так вышло, что в последующие несколько лет Ли, Кирби, Стив Дитко, Джон Бушема и остальные создали совершенно новый мир, хорошо узнаваемый и сегодня. Им удалось выдумать невротические архетипы героев настолько жизнеспособными, что они сейчас конкурируют друг с другом за значимость и вклад в поп-культуру, охраняя мировой порядок в свободное от этих занятий время.

На самом деле многие герои Marvel — это интерпретации реальных научных исследований, проводимых США в эпоху холодной войны. Железный Человек, Халк, Мистер Фантастик и другие персонажи имели некоторое отношение к военно-промышленному комплексу. Эти герои были одновременно частью высокой мифологии и чего-то низменно чувственного в поп-культуре. Они стали первыми супергероями, апеллирующими к чему-то, помимо смутных мечтаний маленьких детей.

Кроме того, эти комиксы имеют непосредственное отношение и к личным проблемам и неврозам очень странных, ни на кого не похожих людей, которые их нарисовали. Например, Кирби, ветеран вторжения союзников «Омаха» и ярый приверженец теорий о людях из космоса, научивших человечество высоким технологиям, создал персонажи, чьи миры основаны на странной примеси чего-то обыденного, узнаваемого и фантастического. Его истории достигают своей кульминации в Галактусе, что, в свою очередь, является таким своеобразным представлением о Боге Ветхого Завета в виде роботического существа размером с небоскреб, чей голод можно утолить только через поедание целых планет. Дитко, первый создатель Человека-паука — это доктринерский объективист, который по сей день занят печатью небольших серий комиксов, выражающих его тоску по поводу необходимости находиться в мире, где большинство людей не понимают, что жизнь есть борьба моральных абсолютных позиций. Эти выгодные для Голливуда франшизы, основанные на подобных индивидуальных фиксациях их авторов, спустя 50 лет могут рассказать нам кое-что о связях между общим и частным, а также — что, наверное, самое главное — о неизвестных углах, в которых может скрываться человеческий гений.

Как только эти создания стали окупаться во внешнем мире, Ли (который, по словам коллеги, сделал немного, помимо небольшой концептуальной работы и написания диалогов — они, кстати, всегда были самым слабым местом комиксов «Марвел»), вышел из игры. Он стал читать лекции в колледжах, работать в Голливуде и разговаривать со всяким репортером, готовым его выслушать, о том, что он был одним из создателей комиксов «Марвел». Таким образом, при любой возможности он сообщал о том, насколько вшивым оказалось поле его деятельности и как бы он хотел из него выйти. «Рынок комиксов, — говорил Ли, — это худший рынок на планете Земля для талантливого художника».

Это было — хотя и до сих пор остается — правдой, однако она наносит удар прежде всего по тем людям, которые как раз и сделали «Марвел» популярным. Стив Дитко, эксцентричный художник и создатель Спайдермена и Доктора Стрэйндж, ушел спустя четыре года, потому что не мог ни контролировать, ни владеть своим делом. Приблизительно в то же время новатор Кирби принял решение вообще прекратить придумывать новых героев для «Марвел» — по тем же причинам. И, не откладывая в долгий ящик, тоже ушел. Ли, вечно в поисках все более престижной работы, все же сохранил свое присутствие на вершине этой мачты, но занимался в основном клонированием образов основного соперника «Марвел» из DC Comics, и на него можно было положиться как на человека, который по крайней мере ничего не испортит.

В результате в «Марвел» установилась особая схема работы компании, которая с годами ничуть не изменилась. Сверху — корпоративные магнаты, которые, исходя из финансовых перспектив, рассматривают фактическую линию комикса как атавизм, отвлекающий от основного бизнеса — мерчандайзинга и лицензирования (один из них, Айк Пермуттер, известен тем, что отбирал у сотрудников корпорации компьютеры, потому что они слишком много играли в фантастический футбол). Снизу — нанятые молодые художники, типа Джона Бирна или Джима Ли, которые пытаются «сделать себе имя», поэтому периодически уходят из компании ради места в фирме, где они сами могут контролировать свою работу или по крайней мере заработать больше денег. Во всяком случае, они стараются избежать судьбы Кирби или Дитко, отрезанных от притока капитала, порожденного их собственным воображением.

Чуть над ними — писатели и редакторы, проводящие большую часть своего времени, выстраивая схемы друг против друга и пытаясь выбить у руководства немного денег. Посередине — старшие редакторы, иногда потрясающе молодые — например, Гэрри Конуэю было 23, когда он уже покидал эту должность, — и в их обязанности входит интерпретация случайных решений очередного владельца корпорации, а также создание бизнес-планов. Эти заканчивают хуже прочих. Одному, Джиму Шутеру, было поручено писать истории с «повторяющимся мотивом божественного преследования» — после этой формулировки сотрудники его отдела сожгли его чучело и отправили боссу видеозапись.

Но мода меняется, а в этой области — особенно. В 1970-е, период застоя в истории «Марвел», который определенно любит Хоу, писатели компании заражаются наркоманским духом Нового Голливуда. Внимание корпорации было перенаправлено на создание героев, каждого из которых редактор «Марвел» Стив Гербер психоделически описал как «хирурга, который заготавливает органы гориллы и тем самым приводит других злых горилл к мысли пришить голову этого хирурга к телу обезьяны». Художник Джим Старлин тогда как раз написал и нарисовал космические комиксы, похожие на психоделические приходы. В 1990-е такие художники как Ли, Роб Лайфилд и Тодд МакФалэйн представлялись владельцами корпораций, постепенно придя к состоянию, когда они вообще отказались что-либо писать или рисовать. В разное время компания принадлежала главе бизнеса жевательного табака из Беллоу и компании Уолта Диснея. В какой-то момент игрушки и анимация приносили основные деньги, а сейчас эти деньги приносит кино.

Кстати, в книге «Нерассказанная история» Хоу так и не ответил на вопрос, может ли подобный циклический нарратив производить что-то еще, кроме самой системы эксплуатации артиста. Может ли более демократически равноправная компания справиться с этой задачей? Но он, в общем, и не должен отвечать. Книга Хоу наполнена фантастически детализированными портретами эксцентриков, гениальных в своей области, и он вновь и вновь демонстрирует, как такой тип личности легко идет на подобную работу и в конце концов обманывается и оказывается в заключении у собственной мечты. Но самое грустное и трагичное Хоу пишет в своих небольших отступлениях, когда рассказывает об отвергнутых художниках — почти каждый из них оказывается в ситуации, когда их персонажи больше никому не интересны и они сами никому не нужны. 

С другой стороны, в этой корпорации всегда были моменты, когда художникам удавалось сделать себе имена, создав что-то новое — например, когда Кирби напридумывал целую вселенную в 1960-е, или когда Крис Клэрмонт и Джон Бирн заставили Людей-Икс достичь космического пространства в 1970-е, или когда в 1980-е Фрэнк Миллер отправил Дэрдэвила в Нью-Йорк Мартина Скорсезе. Они создали целую мифологию, настолько прекрасную, что она все еще живет, несмотря ни на что. Те комиксы и множество менее известных, о которых Хоу рассказывает как о наиболее радостных моментах (на что способен только тот, кто любит их), могли — и лучшие из ярких фильмов сделаны именно на их основе — выступить в качестве доказательства: при всех своих недостатках система, созданная «Марвел», была способна производить нечто долговечное и ценное для миллионов людей сразу нескольких поколений.

«Капитан Америка, Человек-паук и Люди-Икс парят сейчас в своих эластичных реальностях, передаваемые от одного временного хранителя к другому. И их нынешние героические путешествия доказывают отсутствие конечности любого из выбранных путей», — пишет Хоу в конце своей книги. Можно воспринимать эту фразу как осуждающий приговор, а можно и как провозглашение победы. Вероятнее всего, подойдут сразу оба варианта.