Книжная полка: Любимые книги Василия Шевченко, совладельца магазина комиксов «Чук и Гик»

Ян Потоцкий «Рукопись, найденная в Сарагосе»

Мне было шестнадцать лет, когда родители каким-то чудом подсунули мне эту книжку безумного поляка Потоцкого, который застрелился освященной серебряной пулей. Это якобы готический роман, который начинается с путешествия, но с каждым встреченным рассказчиком превращается в текстовый лабиринт, где герой из пятого рассказа встречает героя третьего рассказа и так далее. Это наверно единственная книжка, которую я перечитывал с бумажкой и ручкой в руках, чтобы начертить схему всего повествования, понять что там происходит, как все строится. Я понял тогда, что книга может быть не только массивом букв с важной идеей, а может является и игрой с текстом. Тогда я еще не знал такого хитрого слова «постмодернизм» и тому подобных ругательств, но понял что это очень круто.

Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки»

В России, как я часто замечал, есть очень скептическое отношение к юмористической литературе, почему-то ее всегда воспринимают как нечто несерьезное. Мы все можем порадоваться рассказу Зощенко, но великие писатели — это все равно Толстой и Достоевский. А я при этом обожаю и до сих пор считаю одним из главных для себя источников знания книгу «Трое в лодке, не считая собаки». Для меня эта книжка важна своей удивительной точностью в описании мира. Когда двумя-тремя предложениями автор может описать ситуацию так, что ты сразу ее видишь. Ну и, вдобавок, это единственное произведение, над которым я могу хохотать во все горло, и единственное, которую я постоянно цитирую. 

Дж. Р. Р. Толкин «Властелин колец»

Книга довольно банальная, но тем не менее очень важная. Она для меня как открыла, так и закрыла фэнтези, потому что все, что я пытался читать потом, было вполовину не таким интересным. Сначала я, естественно, любил больше третью часть, где было много сражений с мастерским рубиловом. Потом я уже больше полюбил первый том, где ты понимаешь, как Толкин строит весь мир. Это именно то, что ты хочешь — чтобы человек создавал для тебя вселенную со своими целостными законами, языком, так, что хочется посмотреть, побыть там. 

Станислав Лем «Звездные дневники Ийона Тихого»

Для меня это science fiction в самом полном понимании этого слова, книга о настоящем через будущее. Но самая жесткая сатира на коммунистическую или любую другую идеологию, там всегда соседствует с какой-то чистой игрой ума. А космос нужен лишь для чистоты эксперимента, чтобы ничто не ограничивало автора. Ну и в итоге, там есть еще надежда что разум победит, что хорошее победит плохое. При всей любви к суровым реалистическим книжкам, я в глубине души всегда хочу чтобы добро побеждало, хотя бы в книгах. И чтобы разум в итоге оставался разумом.  

Арт Шпигельман «Maus»

Единственный комикс, получивший Пулитцеровскую премию. Автор книги Арт Шпигельман рассказывает историю своего отца, пережившего холокост. При этот параллельно идут рассуждения о взаимоотношениях отцов и детей, родителей между собой. Тут нет вообще никакого пафоса, история остается очень личной и для автора и для человека, который это рассказывает. Это попытка рассказать о серьезных вещах в «низком», по мнению широкой публике, жанре. Недаром, все герои — антропоморфные животные: евреи здесь мыши, немцы — кошки, американцы — собаки, и так далее. Холокост здесь дан без каких-то скидок или смягчений, с печами, расстрелами и прочим ужасом. Но удивительным образом, комикс при этом тонкий и ироничный. 

Лоренс Стерн «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» 

Книга написана от первого лица — хотя это лицо, Тристрам Шенди, в первой части книги даже не родилось. Но откуда-то вещает, активно комментируя события далеко до своего рождения. Для XVIII как я его себе представлял до этого, это какой-то безумный уровень литературной игры — такой роман воспитания или биография, но без героя. Когда важен не персонаж, а мир вокруг. Трудно представить себе, что в восемнадцатом веке вышла такая абсолютно постмодернистская книжка с обращением к читателями, с отступлениями, которые потом превращаются в отдельные ветки повествования. Ну и к тому же, одна из главных идей «Тристарама Шенди»: каждого человека можно выразить через одну конкретную особенность, через его в меру странное увлечение или манеру - метод, который часто используют в телесериалах. Если бы меня спросили, что бы я взял на необитаемый остров я бы назвал эту книгу.

Скотт Маклауд «Understanding Comics: The Invisible Art» 

Тот самый комикс, который нужен, чтобы понять остальные комиксы. Попытка рассказать историю комиксов их же языком, понять откуда в статичных картинках берется время, пространство, движение. Но главный вопрос для Маклауда: что вообще комикс и где он происходит? А оказывается он происходит не на картинках, а на пространстве между одним рисунком и другим. Ты видишь два рисунка, а дальше воображение все достраивает. И чем больше у тебя всего в голове — из книг, фильмов, откуда угодно — тем интереснее они тебе кажутся. Без фантазии, без воображения, ничего не получится. И Маклауд как раз тот человек, который в одном комиксе смог все это сформулировать.

Колум Маккэнн «И пусть вращается прекрасный мир»

Мне понравилась сама идея рассказать историю одного момента из жизни Нью-Йорка: когда канатоходец пройдет между двумя башнями-близнецами. Любое осмысление травматического опыта интересно, потому что именно из травм и переживаний в литературе рождается что-то стоящее. Когда ты слышишь о башнях-близнецах, ты немедленно думаешь об одиннадцатом сентября. Ты сразу хочешь выстроить какую-то картину, с этим связанную. Вообще, это мой любимый жанр — из частной истории вытянуть историю страны, историю ее переживаний, и мне любопытно, как у этого ирландца это получилось.

Массимо Монтанари «Голод и изобилие. История питания в Европе»

Я очень люблю готовить, а недавно вернулся из Италии, где был в регионе, в котором сравнительно нетронутая временем простая национальная кухня. И мне стало интересно, как вообще это все влияло на историю: к примеру в Швеции еды, условно, не было вообще, а в Италии ее всегда было очень много. Тогда почему Италия не правит миром если у них всего было в достатке? Но даже если этого всего я не пойму — то просто интересно, кто и что когда ел.

Читайте также материал Starters Kit, в котором создатели магазина «Чук и Гик» рассказывают о комиксах, с которых стоит начать увлекаться этой культурой.